Повиливая миром. Татьяна Краснова

Чтение книги онлайн.

      Мы ждем их каждый сентябрь – молодых и незнакомых.

      Мы, к сожалению, не чета ушедшим и уходящим сейчас.

      Но кое-что мы все-таки помним.

      Попробуем научить их искать правду и любить магию – в вышеупомянутом смысле.

      Попробуем стать для них «своими».

      Среди них все равно, несмотря на все гаджеты, хоть один да найдется, кто встанет и закончит за нами «забытые» строки.

      Мы стареем.

      Не меняются только наши студенты.

      Наши гении и прогульщики, умники и лоботрясы, вечно молодые, вечно нахальные. У них впереди вся жизнь.

      Если нам очень повезет, они будут поминать нас добрым словом.

      Зима, восемь часов ночи (что значит – не бывает? Еще как бывает, это летом в восемь часов утро, а зимой… словом, не придирайтесь).

      Восемь часов ночи, декабрь, мороз, гололедица.

      Факультет журналистики МГУ имени Ломоносова стоит как бы на пригорочке. То есть, пока вы молоды, хороши собой, а на дворе лето, он стоит на ровном месте. А когда вам немного за тридцать и на дворе скользко, то это пригорочек. По которому я и ползу к дверям в своих модных зимних ботиночках как корова по льду. Боковым зрением замечая при этом какое-то непривычное движение подле памятника отцу-основателю.

      Ломоносов, как знают москвичи, сидит напротив нашего корпуса в удобном кресле и завитом паричке, выставив вперед одну ножку в чулочке, и созерцает стены Кремля.

      Весной и осенью вокруг великого ученого курят, целуются, списывают и прогуливают лекции благодарные потомки. Но в восемь ночи в декабре…

      Поравнявшись с монументом, я и изумление вижу немолодого мужчину в чем-то вроде телогрейки. Мужчина с большой аккуратностью расстилает на постаменте перед изваянием газетки, затем снимает шапочку, встает на колени на одну газетку, осеняет себя крестным знамением и творит земной поклон, стукаясь лбом во вторую.

      Невероятное зрелище вместе со мной наблюдает с крыльца факультетский охранник.

      – Это чо такое? – спрашивает меня охранник. – Это он зачем это?!

      – Это что-то личное, Иван Иваныч, – отвечаю я шепотом. – Мало ли как оно бывает…

      Мужчина, меж тем, поднимается с колен, складывает газетки в сумочку и идет к нам. Охранник, как истинный офицер, прикрывает меня плечом и спрашивает гражданина, в чем, собственно, дело.

      На лице у гражданина, меж тем, мерцает благостная улыбка, и он, сложив ручки, ответствует:

      – Я, граждане, ничего. Я вот святой великомученице Татиане, как видите, поклонился, а теперь еённую церковь посетить желаю. Это направо, налево иль прямо?

      Мы с охранником машем в сторону храма, и богомолец удаляется в бледный рассветный полумрак. Охранник нервно закуривает.

      – А что, хороший памятник, – говорит он.

      – Главное – универсальный, – киваю я.

* * СКАЧАТЬ