Богатство идей. История экономической мысли. Алессандро Ронкалья

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ экономического национализма и эмпирического реформизма у таких авторов, как Кустоди и Пеккьо, а также Лист. Последний подчеркивал ключевое значение книги Серра как первого изложения новой науки именно в силу значения, которое придавалось в ней реальной экономике и роли в ней «индустрии» (в исходном значении этого термина как духа инициативы) для благосостояния нации (см.: [Custodi, 1803; Pecchio, 1832, р. 45–50; List, 1841, р. 265–267, 271]).

      Было бы ошибкой недооценивать вклад Серра, относя его к большой группе меркантилистских авторов того времени, выражавших взгляды, которые, после критики Адама Смита, не могут более приниматься во внимание. Напротив, как мы видели, Серра отводил центральное место национальному производству, и уже потому не может быть обвинен в причастности к той идее меркантилизма, согласно которой источником (единственным или главным) богатства выступала внешняя торговля – идее, которую, более того, не разделяли и многие другие авторы того периода [Perrotta, 1991]. Но трудно безоговорочно принять и противоположный подход, представители которого доходили до провозглашения Серра основателем экономической науки. Внимание к реальным феноменам, в частности к сфере производства, является для этого недостаточным основанием, а помимо этого в его работе мы не найдем сколько-нибудь четкого изложения понятия прибавочного продукта, которое выступало основой для развития классической политической экономии на протяжении двух веков; равным образом не отыщем мы и малейшего следа какой бы то ни было теории ценности и распределения[103].

      Ясно также, что влияние Серра на начальные стадии развития политической экономии было ничтожным, если вообще о нем можно говорить, учитывая, что его книга, до того как ее воспроизвел Кустоди в своем издании, оставалась практически незамеченной. Серра не был меркантилистом в том уничижительном смысле, который вкладывали в этот термин последователи Смита, изобразившего в четвертой книге «Богатства народов» удобное пугало для своих нападок на феодальные ограничения экономической инициативы. Серра был автором, равно непричастным и к идеям радикального интервенционизма, и ко взглядам радикальных сторонников политики laissez-faire. Он поддерживал вмешательство в экономику извне тогда, когда оно не сопровождалось сдерживанием или ограничением интересов индивидуальных агентов, но способствовало созданию для них пригодной среды для действий. Он не отождествлял богатство с деньгами и драгоценными металлами, но в то же время (в отличие от многих авторов классической школы XVIII–XIX вв.) указывал – скорее, интуитивно, как можно предположить – на сложную взаимосвязь финансового и реального секторов экономики. Он также не был еще ограничен классической моделью homo oeconomicus и считал естественным рассматривать политические, социальные и экономические аспекты во взаимосвязи. Серра обладал примечательным мировоззрением: «открытым активизму, готовым принять роль свободы воли, идеалистическим – в противовес фатализму, механицизму и материализму [мировоззрения] …экономистов-классиков» СКАЧАТЬ