Серебряный век ивритской поэзии. Мири Яникова
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Серебряный век ивритской поэзии - Мири Яникова страница 11

СКАЧАТЬ все это в большой и всеобъемлющей книге.

      Первое, что он сделал, придя домой, еще до того, как собрал чемодан – это излил душу в стихах, которые уже на этом этапе рвались наружу. Он еще не знал, что эти строки станут всего лишь предисловием к тому, что выльется из его сердца потом, после того, как он увидит все своими глазами.

      Небеса! Если в вас, в глубине синевы,

      Еще жив старый Бог на престоле

      И лишь мне он незрим, – то молитесь хоть вы

      О моей окровавленной доле!

      У меня больше нет ни молитвы в груди,

      Ни в руках моих сил, ни надежд впереди…

      О, доколе, доколе, доколе?

      Ищешь горло, палач? На! Свой нож приготовь,

      Режь, как пса, и не думай о страхе:

      Кто и что я? Сам Бог разрешил мою кровь,

      В целом мире я – будто на плахе.

      Брызни, кровь моя, лей, заливая поля,

      Чтоб осталась навеки, навеки земля,

      Как палач, в этой красной рубахе…

      Если есть Высший Суд – да свершится тотчас!

      Если ж я в черных муках исчезну,

      И тогда он придет, слишком поздно для нас, —

      То да рухнет престол его в бездну,

      Да сгниет ваше небо, кровавая грязь,

      И убийцы под ним да живут, веселясь

      И глумясь над Десницей возмездной…

      И проклятье тому, кто поет нам про месть!

      Мести нет, слишком страшны страданья:

      Как за детскую кровь казнь отмерить и счесть?

      Сатана б не нашел воздаянья…

      Пусть сочится та кровь неотмщенная в ад,

      И да роет во тьме, и да точит, как яд,

      Разъедая столпы мирозданья…

(перевод Зеэва Жаботинского)

      Он поехал в Кишинев уже на следующий день. Писатель Песах Авербух повел его в еврейский квартал. Бялик со своим сопровождающим рассматривали пятна крови на стенах и старались не наступать на валявшиеся под ногами страницы священных книг.

      Затем он отправился разговаривать со свидетелями. Люди не выражали большого желания рассказывать о происшедшем, но те несколько описаний сцен погрома, которые ему удалось получить, вскоре стали известны всем благодаря тому особому «отчету», который он составил по результатами своей работы.

      Шесть недель он провел в Кишиневе. Он заполнил свидетельствами и описаниями увиденного шесть тетрадей и сделал более сотни фотографий. Он выяснил, что самообороны не было. Одна группа молодежи попыталась ее организовать, но все ее участники были тут же арестованы, после чего полицейские расположились в винной лавке, хозяина которой только что убили, и до конца ни во что не вмешивались. Он узнал, что никаких дел в полиции не было заведено, не было судов, и никто, кроме него самого, не занимался сбором свидетельств о погроме.

      В середине лета он закончил работу по сбору информации. Он решил не ехать домой, а задержаться по пути на некоторое СКАЧАТЬ