Название: Идея вечного возвращения в русской поэзии XIX – начала XX веков
Автор: Вячеслав Фаритов
Издательство: Алетейя
Жанр: Культурология
isbn: 978-5-906980-55-7
isbn:
Вспять не может волить воля; не может она победить время и стремление времени, – в этом сокровенная печаль воли».[77]
В «Тавриде» прошлое перестает быть тяжким грузом, оно преобразуется созидающей волей поэта в бесконечно возобновляемый, неиссякаемый источник радости, благодаря которому настоящее оказывается просвечено солнечными лучами счастья:
За нею по наклону гор
Я шел дорогой неизвестной,
И примечал мой робкий взор
Следы ноги ее прелестной.
Зачем не смел ее следов
Коснуться жаркими устами
…………………………………………
………………………………………….
Впервые в рассматриваемом стихотворении внимание обращено на реальное действие. До этого речь шла преимущественно о ментальных актах: «не верую», «зачем не верить». Теперь герой свободно идет по наклону гор, за ней. Мы окончательно возвращаемся на землю, чувствуем твердую почву под ногами. «Я заклинаю вас, мои братья, оставайтесь верны земле и не верьте тем, кто говорит вам о надземных надеждах!».[78] После витания в царстве теней перед нами действительный человек, способный испытывать не только чувство любви, но и эротические желания (очевидно, не доступные бесплотному, хотя и бессмертному духу):
Нет, никогда средь бурных дней
Мятежной юности моей
Я не желал с таким волненьем
Лобзать уста младых Цирцей
И перси, полные томленьем.
………………………………………….
Прежде говорилось о душе и о бессмертной платонической любви («Во мне бессмертна память милой, // Что без нее душа моя?).
Теперь появляется телесная любовь и тело.
Восхождение на гору – очень емкий образ. Горы уже упоминались в начале стихотворения. Но там путник был в состоянии оцепенения перед открывшейся ему бездной. Здесь герой уже не смотрит вниз, но идет вверх, свободный от теснившего его страха.
В нашей памяти встает начало дантовой «Божественной комедии»:
Но к холмному приблизившись подножью,
Которым замыкался этот дол,
Мне сжавший сердце ужасом и дрожью,
Я увидал, едва глаза возвел,
Что свет планеты, всюду путеводной,
Уже на плечи горные сошел.
Тогда вздохнула более свободной
И долгий страх превозмогла душа,
Измученная ночью безысходной.
И словно тот, кто тяжело дыша,
На берег выйдя из пучины пенной,
Глядит назад, где волны бьют, страша,
Так и мой дух, бегущий и смятенный,
Вспять обернулся, озирая путь,
Всех уводящий к смерти предреченной.
Когда я телу дал передохнуть,
Я вверх пошел, и мне была опора
В стопе, давившей на земную грудь.
Данте, как и герой «Тавриды», в начале своего пути испытывает ужас и смятение, которые становятся источниками его духовного развития. СКАЧАТЬ
77
Там же. С. 146.
78
Там же. С. 14.