Последняя ночь у Извилистой реки. Джон Ирвинг

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Даже Кетчум не мог сказать наверняка, заподозрил ли Ковбой повара с сыном, которые исчезли той же ночью. Упорные слухи, ходившие в здешней части округа Коос (да и по всему верхнему Андроскоггину), утверждали, что Джейн сбежала вместе с хромым поваром и его мальчишкой.

      По мнению Кетчума, Карла больше донимали слухи (как люди могли думать, будто Джейн сбежала с поваром?), чем его собственная причастность к убийству сожительницы неизвестным тупым предметом. (Орудие убийства так и не нашлось.) Должно быть, Карл действительно поверил, что это он убил Джейн. Естественно, он поспешил избавиться от трупа. Никто не видел, когда и как он это сделал. (Ее тело тоже не было найдено.)

      Но всякий раз, пересекаясь где-либо с Кетчумом, Ковбой обязательно спрашивал:

      – Ну что, так ничего и не слышал о Стряпуне? Я думал, вы с ним друзья.

      – Стряпун был не из разговорчивых, – всегда отвечал констеблю Кетчум. – Пока жил здесь, вроде как общались. А уехал – и забыл. Я не удивляюсь.

      – Ну а мальчишка? – иногда спрашивал Карл.

      – Чего с Дэнни взять? Ребенок он еще, – пожимал плечами Кетчум. – Будут тебе мальчишки письма писать.

      Однако Дэниел Бачагалупо писал много, и не только Кетчуму. С самого начала их переписки он сообщил сплавщику, что хочет стать писателем.

      «В таком случае постарайся не особо увязать в католическом мышлении», – написал ему в ответ Кетчум.

      Дэнни удивлял явно женский почерк Кетчума. Может, мама научила его не только читать и танцевать, но и выводить буквы ее почерком?

      – Я так не думаю, – лаконично ответил Доминик.

      Загадка изящного почерка Кетчума долго оставалась неразгаданной. Доминика это занимало гораздо меньше, чем юного Дэнни. Все эти тринадцать лет будущий писатель Дэниел Бачагалупо писал Кетчуму куда чаще отца. Переписка между друзьями оставалась редкой, а письма – краткими и всегда по делу. Доминика обычно волновало одно: продолжает ли Карл их разыскивать?

      «Тебе лучше считать, что продолжает», – обычно отвечал Кетчум. Но недавно его привычный ответ изменился. Кетчум послал повару и Дэнни письма одинакового содержания. Обоих немало удивило, что послания Кетчума были напечатаны на машинке. «Кое-что случилось. Надо бы переговорить…» – так начиналось это его двойное письмо.

      Легко сказать – переговорить. Своего телефона у Кетчума не было. Он привык звонить Доминику и Дэнни из будок телефонов-автоматов, делая звонки за счет вызываемого абонента. Разговоры обрывались внезапно: Кетчум сообщал, что у него отмерзают яйца, и вешал трубку. В северных частях Нью-Гэмпшира и Мэна, где Кетчум проводил все больше времени, зимой не больно-то поторчишь в уличной будке. Почему-то их друг предпочитал звонить исключительно в холодное время года. (Возможно, это делалось намеренно: Кетчум не любил увязать в долгих разговорах.)

      В своем первом машинописном послании Кетчум сообщал повару и Дэнни, что Карл сделал «опасный намек». Обоих это не удивило: констебль Карл был опасным человеком, как и его намеки. Ковбой всегда кого-нибудь в чем-нибудь подозревал. Но сейчас «опасный намек» Карла был связан с Канадой. По мнению СКАЧАТЬ