Киноязык: опыт мифотворчества. Л. А. Зайцева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ (тип ленты С. Эйзенштейна). Звук в кино прежде всего монтажное средство и звук в кино прежде всего звук – знак»[68]. Приёмы интеллектуального кино В. Шкловский распространяет на возможности работы со звуком: «звук может перенести эмоцию с места на место, он – средство монтажного транспорта». Хотя «далёкое сближение носит в себе порок остроумия»[69].

      Далее, рассуждая о знаменитой «Заявке» как основании для разработки теории звукового кино, автор выходит и на более широкие обобщения общеэстетического характера: «…принцип несовпадения, о котором говорили наши мастера, – это принцип искусства, а не только принцип звукового кино. Здесь, с точки зрения классической поэтики, нет разницы между частным и общим характером. Почти весь Л. Толстой построен на втором сопровождающем, контрастирующем действии, на фуге мыслей. На том, что несколько настроений или одно настроение, положенное на разные тона, бегут, не совпадая друг с другом»[70].

      Так, разработка эйзенштейновского контрапункта звука и изображения приобретает теоретико-эстетическую основу и, конечно же, звук при этом, если подойти к проблеме сугубо прагматично, остаётся в ряду важнейших монтажных средств построения авторского «смысла».

      Дважды о проблемах звука, правда, уже к концу экспериментального периода, пишет теоретик и режиссер Б. Балаш. В 1933 году в журнале «Советское кино» (№ 12) он лишь намечает проблемы, подробно развёртывая концепцию звукового фильма в статье «Драматургия звука» (Советское кино, 1934, № 8–9, с. 15–24).

      Надо заметить, что в 1934 году был окончательно выявлен приоритет кинодраматургии. И ответственный редактор «Советского кино» К. Юков в том же журнале № 8–9 выступает с обзором «Текущие дела драматургии кино». Примерно в том же аспекте Б. Балаш рассматривает и проблемы звука, настаивая на киноэкспериментах для теории искусства в целом.

      В статье «Драматургия звука» он подчеркивает сложности формы звуковой фильмы. Всё не так просто, если речь идет не об иллюстративной его функции. Режиссёр должен вести наше ухо, многие из авторов фактически впервые открыли для себя шумовую составляющую звуковой дорожки как важнейший выразительный элемент. Затем Б. Балаш, к тому времени автор нескольких исследований по теории кино (Видимый человек // Очерки драматургии фильма. М.: Всероссийский Пролеткульт, 1925 и др.), анализирует функции звука в драматургическом построении. Подробно рассматривая его роль в сюжете фильма, автор говорит, что звук может выступать как самостоятельная часть общего развития действия. Важна также драматургия звука в каждой отдельной сцене фильма. Этому необходимо уделять максимальное внимание. Фактически речь идёт уже не о монтажных, а о композиционных функциях звука, о его участии в реализации действия в целом.

      Затем – драматургическая функция звука в кадре. И вот теперь, пожалуй, оказываются более востребованными его монтажные свойства.

      Сравнительно небольшой опыт звукового кино (начиная СКАЧАТЬ