Тихие яблони. Вновь обретенная русская проза. Сергей Дурылин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ее руками, и сокрушенно качал ею. Потом, не говоря ни слова, позади нас стал опять на колени и стал молиться на собор.

      – Мама, что он? – спросил брат. – Ему больно?

      – Не ему больно, – отвечала мама, – а он показывает, как Крестителю в сей день было больно. Он праведный человек.

      С этими словами – «праведный человек» – мы вошли в собор; с этих пор я знаю это слово: оно в этот день, как свеча, зажглось в моей душе и горит неугасимо.

      В соборе только что кончилась обедня и начался молебен Предтече перед древним его образом, где он изображен с крыльями – огромными золотыми крыльями, – худой и изможденный, с чашей в руке, а в ней – Младенец Христос. Мы стояли в толпе. Было душно и жарко. Стены, покрытые древними фресками, были мокры. Свечи в паникадилах горели тускло и тревожно, и иногда тяжелые восковые капли капали на молящихся. Когда молебен кончился, к нам подошла монахиня, поклонилась маме, подняла брата на руки и понесла прикладываться к иконе. После прикладывания к образу она надела на голову брата тонкий серебряный обруч:

      – Проси, милый, Предтечу: не будет головка болеть.

      Начался новый молебен.

      Когда мы отошли от иконы, мама обдернула на нас костюмчики и повела к окну. Там стояла монахиня в длинной мантии, застилавшей своим низом широкий черный круг на полу. Все монахини, кто проходил мимо нее, низко кланялись, а она еще ниже кланялась им в ответ, и когда мы подошли к ней – мы с братом вперед, мама позади, – монахиня обернулась, и маленькое, все в морщинках личико глянуло на нас с такою улыбкою, с таким приветом, что мы в два голоса воскликнули:

      – Бабушка!

      Мама поцеловала у нее руку и нам приказала сделать то же. А она наклонилась и сказала тихо-тихо, еле слышно:

      – С праздником, Аночка. Иди с детками ко мне, а я у матери игуменьи не замешкаюсь и скоро буду домой.

      Бабушкина келья была в глубине монастырского двора: серый домик в три окошка с зеленой кровлей, над которой торчал шест со скворечником; перед домиком был маленький палисадник, в котором доцветали малиновые мохнатые астры и крупные оранжевые настурции. На крылечке нас встретила Параскевушка, бабушкина келейница.

      В домике бабушки было всего три комнатки с прихожей и кухонькой. В прихожей увидели мы няню Агафью Тихоновну. Она принялась нас раздевать, а мама ее спросила про пирог.

      – Довезла. На столе-с, – с гордостью отвечала няня.

      – Удался, матушка Анна Павловна, удался, – подхватила Параскевушка. – Пышен – будто пухом набит.

      – Ну, слава Богу! – сказала мама и вышла в светлицу.

      Скворец заворошился в зеленой клетке и стал покрикивать дружелюбно и зазывно.

      – Ну, с праздником, с праздником, Мишка! – улыбнулась мама. – Дам сухарика тебе, как чай будем пить. Не забудь, Сережа, дать ему.

      Скворец был стар, и шубка у него была линюча.

      Нас посадили на высокие бабушкины стулья у окон. Ноги у нас не доставали до полу. Нужно было тихо СКАЧАТЬ