Последний фаворит (Екатерина и Зубов). Лев Жданов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ она не останется одинокой после удаления этого фантазера, если он решил воспользоваться данным ему выходом… Она сейчас же заполнит вакансию, отдаст пустое место достойнейшему…

      Но надо же поглядеть, что там, в записке…

      Захар, осторожный, предусмотрительный, сейчас же вышел, как только записка очутилась в руках Екатерины.

      Сорвав оболочку, с помощью лупы она стала читать.

      Очевидно, рука сильно дрожала у Мамонова. Буквы стояли вразброд, почерк был неузнаваем.

      «Дольше таиться нельзя. Должен признаться во всем. Судите и милуйте. На графине Брюсовой жениться не могу. Простите. Более году люблю без памяти княжну Щербатову. Вот будет полгода, как дал слово жениться… Надеюсь, поймете и выкажете милосердие и сострадание. Несчастный, но вам преданный до смерти. А.».

      Листок выпал из рук Екатерины.

      Частые, крупные слезы покатились из глаз. Грудь судорожно, высоко стала вздыматься и опускаться. Но рыдания были беззвучные, задавленные, глухие…

      – Так вот оно как! Все – чистая правда, значит… И что зимою мне светлейший говорил… намекал… И все доносы теперешние… Вот оно что… Правда… правда…

      Голова ее упала на руки, лежащие на столе, и долго сдавленные рыдания потрясали это сильное, крупное тело…

      Потом постепенно рыдания ослабели, стихли.

      Она встала, выпила воды, отерла лицо, нашла записку Мамонова и положила ее в ящик шифоньера, стоящего в углу.

      Затем позвонила.

      – Анну Никитишну попроси… И капли мне мои подай… успокоительные… И льду для лица. Пожалуйста, Захар… поживее.

      Зотов выслушал, поклонился:

      – Слушаю. Позову… принесу…

      Он скрылся.

      Екатерина снова опустилась перед письменным столом, взяла перо, надела очки, начала писать; но только вывела первых два слова: «Господин граф…»

      Сейчас же изорвала листок, взяла другой, написала: «Хотя бы теперь…»

      И снова порвала. Так было испорчено четыре-пять листков.

      Наконец, испортив, сломав в пальцах гибкое гусиное перо, она бросила все в корзину под стол, облокотясь, закрыла лицо руками, и снова слезы хлынули из глаз, орошая щеки, скользя между белыми пальцами с розовыми ногтями…

      Шум двери, шаги подходящей Нарышкиной заставили Екатерину обернуться.

      У дверей стоял Захар с каплями на подносе, с куском льда на тарелке.

      – Поставь. Уйди. Благодарю…

      И, не ожидая даже, пока скроется старый камердинер, Екатерина обратилась к Нарышкиной:

      – Ты знаешь ли? Все кончено… Он написал… Он любит княжну… дал ей слово жениться… Понимаешь: все кончено.

      И снова рыдания, на этот раз неудержимые, громкие, наполнили комнату.

      Долго пришлось Нарышкиной успокаивать подругу.

      Все было пущено в ход: капли, лед к щекам, убеждения и даже дружеские упреки в малодушии, в слабости, так не идущей СКАЧАТЬ