Замурованная царица. Иосиф в стране фараона (сборник). Даниил Лукич Мордовцев

Чтение книги онлайн.

      Лаодика плакала: она оплакивала гибель своего родного города и всего, что ей было дорого.

      – А Эней? Что с ним сталось? – спросила она, стараясь подавить рыдания. К Энею юная Лаодика питала нежное чувство: она давно его любила пламенно; он первый разбудил в ней, почти ребенке, спавшую женщину, и она полюбила его со всею беззаветностью первой пробудившейся страсти. Но об этом чувстве никто не догадывался: ласки, которыми она одаривала Энея в своем саду, в ночь перед его единоборством с Патроклом, видели с темного неба только молчаливые звезды.

      – Эней, – отвечал на ее вопрос Адирома, – долго скитался со своими кораблями по бурному морю, преследуемый жестоким Посейдоном, пока нас не прибило к берегам Африки.

      – Сюда, в Египет? – встрепенулась Лаодика. – Так Эней здесь?

      Казалось, что мгновенно мрачная пелена спала с ее глаз, и это чужое небо, показалось, глянуло на нее приветливо, любовно; Нил не казался таким мутным; высокие пальмы стали красивее; гранитные, задумчивые сфинксы – не такими строгими.

      – Да, богоравная Лаодика, почти в Египет, только туда, западнее, ближе к Атланту, где этот гигант держит на своих плечах свод небесный, – отвечал Адирома. – Мы пристали к городу Карфаго, где царицей была прекрасная Дидона.

      – Дидона? – неожиданно вмешалась в разговор Херсе, которая до сих пор все молчала. – Она, должно быть, внучка нашего бывшего ливийского царя Дидо, которого разбил фараон Минепта Второй. А каких она лет, добрый Адирома?

      – Лет около двадцати – девятнадцати.

      – Так это она: я видела ее мать еще совсем ребенком, она опоясывалась тогда еще поясом младенчества. О боги! Как быстро обращает великий Озирис колесо времени! И у нее уже дочь, царица, – говорила старая Херсе, качая поседевшей головой.

      – Где же теперь Эней? – со сдержанным нетерпением спросила Лаодика.

      – Не знаю, богоравная дочь Приама, – отвечал Адирома.

      – Что же Дидона? – снова спросила Лаодика. – Она приняла вас?

      – Не только приняла, но она отдала Энею и себя, и свое царство.

      Заметная бледность разлилась по миловидному личику дочери Приама.

      – Себя отдала Энею? – спросила она чуть слышно.

      – Да, и все царство.

      – И он взял ее? – Адирома только по движению побледневших губ Лаодики мог прочесть ее беззвучный вопрос.

      – Нет, не взял. Он следовал велениям богов: они повелели ему отплыть в землю италов, к самому краю земли.

      – И он отплыл?

      – Отплыл, царевна.

      – А Дидона? – Голос Лаодики срывался.

      – Дидона сожгла себя на костре.

      – Как? Что? – Лаодика привстала, вся дрожа.

      – Дидона полюбила Энея и не могла перенести разлуки с ним.

      Краска медленно возвращалась на бледные щеки Лаодики.

      Вечерело. СКАЧАТЬ