такое высказывание она долго думала, что ответить, и написала все как обычно, даже не рассказывая о том, как чуть не умерла от дистрофии, и в конце письма написала: «Плохого же ты мнения обо мне, Семен! Значит, и меня бы ты покинул, если бы я так же, как тот солдат, была ранена?» Такой ответ его «отрезвил» и он, извиняясь, больше не поднимал эту тему, восхитившись необычным сильным характером. Шло время. Семен воевал, Тамара работала в госпитале, и они продолжали писать друг другу все более и более длинные письма. Чувства их крепли с каждым письмом, и они строили планы. Делились в письмах обо всем, высказывали мнения, спрашивали совета друг у друга, скучали и не могли дождаться конца войны. Семен посылал Тамаре деньги, которые получал, т. к. ему они были ни к чему и ей он хотел помочь как своей невесте. Все, что он получал – 18 рублей ежемесячно, он старательно переправлял. Но весной сорок четвертого года письма задержались. Потом пришли сразу четыре письма. Семен писал, что его ранение в ногу оставляет желать лучшего и его отправляют санитарным поездом через Москву в Кисловодск для окончательного решения в сопровождении санитара из-за тяжелого состояния Семена. И что в Москве на вокзале они могут увидеться. (Но письма задержались на две недели – так что на тот момент, когда Семен ждал на вокзале в Москве с костылями под мышкой, с температурой – у него начиналась гангрена, до Кинешмы они еще не дошли и Тамара ничего не знала) А когда она получила и прочла, то не знала, что ей делать. Сердце ее очень страдало, разрываясь от предчувствия, что с Семеном беда. Ехать было бесполезно. Без специальных документов в тот 1944 год проехать было нельзя никуда. Она написала в Кисловодск, и оттуда пришло еще несколько писем, в которых чувствовалась грусть и тоска, хотя он не показывал виду и ни о чем плохом не писал, стараясь бравировать, но Тамара понимала уже все. Она писала, что ждет не дождется, что очень хочет скорей увидеться, что любит и вместе им ничего не будет страшно. Что ее папа обязательно ему поможет. Через отца она хлопотала о переводе Семена к ним в госпиталь. Много добрых, искренних и ласковых слов она ему писала, что готова ко всему и чтобы он ей верил. Что для нее никого в этом мире сейчас не существует, кроме него – неважно, в каком он состоянии в госпитале. Она старалась приободрить его, но вскоре письма перестали приходить. Поехать, пока не кончилась война, было нельзя. Ее отец через свой госпиталь сделал запрос в Кисловодск и просил перевести Семена в Кинешму, что он главврач и хирург. Письма в тот год долго ходили – почта работала с перерывами. Ему ответили, что в госпитале действительно находился на излечении гвардии сержант Перель Семен и что после ампутации ноги выше колена и лечения он отправлен в тыл к его тете в Горький, т. к. при запросе в Одессу пришел ответ, что все родные Семена были расстреляны. От такого известия Тамара пришла в ужас. Ей хотелось быть рядом во чтобы то ни стало. Сколько написала Тамара писем в разные инстанции, пока добилась разрешения ехать в город Горький к Семену. Еще
СКАЧАТЬ
