Жар предательства. Дуглас Кеннеди

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ куда-то отступает. Ты освобождаешься от страхов и патологий, которыми, как кажется, сопровождается все, чем занимаешься в жизни. Беда в том, что, живя с кем-то одной семьей, ты также находишься в плену страхов и патологий своего партнера. Поэтому, если наступает период, когда вам обоим вдруг удается оторваться от всего негативного, что было с вами, – багаж, который вы вечно таскаете за собой… в общем, это одно из тех редких уникальных стечений обстоятельств, когда можно смело сказать: Господь нас благословил.

      Те первые две недели в Эс-Сувейре были волшебными. Пол находился на пике творческого подъема, увлеченно работал над рисунками почти по шесть часов в день, переместившись с панорамного гнезда, коим являлся наш балкон, за столик одного из кафе в самом сердце сука, где он стал чем-то вроде местной знаменитости. Управляющий заведением – молодой парень лет двадцати пяти по имени Фуад, – по достоинству оценив мастерство Пола, взял на себя заботу о том, чтобы его никто без дела не отвлекал от работы, особенно уличные торговцы и зазывалы. Пол, в свою очередь, в благодарность за покровительство и гостеприимство ежедневно рисовал для него небольшую картину типа открытки, которая выходила из-под его карандаша примерно через три-четыре часа работы в кафе, где он колдовал над линейным рисунком более крупного размера, всегда запечатлевая самую суть жизни сука в своеобразной репрезентативно-искривленной манере. Пол стремился передать на бумаге кинетику бурлящего вокруг него сумасшествия, ведь сук никогда не затихал даже на минуту, но при этом старался добиться эффекта одновременно осязаемости и некой размытости изображения.

      Фуад был проницательным и практичным управляющим. Кафе принадлежало его отцу, почти все время проводившему в Марракеше, где, как он поведал однажды Полу, у того была любовница. Фуад учился во Франции – в марсельской школе Изящных искусств, где он влюбился в свою коллегу-художницу из Тулона, которая не была мусульманкой. Отец Фуада охотно оплачивал трехлетнее пребывание сына по другую сторону Средиземного моря, но, когда курс обучения подошел к концу, он, взывая к чувству сыновьего долга, потребовал, чтобы тот расстался с надеждами посвятить свою жизнь искусству и любви к француженке. Фуаду пришлось вернуться в Марокко и постичь тонкости семейного бизнеса.

      Теперь он управлял кафе и небольшим отелем, расположенным в суке, заменяя почти всегда отсутствовавшего отца. Кафе находилось в углу медины, где рядом с прилавками торговцев специями и фруктами висели, обесцвечиваясь на полуденном солнце, мясные туши, которые разделывали мясники. Из кафе Пол наблюдал маниакально-красочную жизнь базара, которую он запечатлевал острым черным карандашом и углем на беловато-серой бумаге. Фуад, явно нуждавшийся в старшем брате (особенно в таком, который, как и он, разбирался бы в искусстве), настоял, чтобы Пол занял столик в тенистом уголке кафе, который превратился в его мастерскую, и на протяжении тех часов, что он работал, поил его мятным чаем. Фуад также кормил нас обоих обедом, но деньги брать отказывался. Вот тогда-то мой муж и стал ежедневно расплачиваться с ним новой оригинальной открыткой. Пол сказал мне, что эту идею он позаимствовал у Пикассо, который во время своего пребывания СКАЧАТЬ