Четыре месяца темноты. Павел Волчик

Чтение книги онлайн.

      – Отвали! Не тряси меня! – завизжал Осокин.

      – Давай-давай, снайпер. Покажи ведро. Кай, смотри, тут хватит, чтобы пол помыть.

      Трое забились в одну кабинку и склонились над ведром.

      – А если уборщица и впрямь этим помоет?

      – Тогда вам придётся по этому ходить, – послышался детский голосок.

      Они выглянули из кабинки и увидели у подоконника, на фоне окна, мальчишку в белой рубашке.

      – Мелкий, тебя кто спрашивал?

      Мальчик повернулся и улыбнулся так странно, что Харибдов даже решил не давать ему пока подзатыльник. У мальчика были зелёные лучистые глаза, как морская вода.

      – Спросите меня, что вас ждёт в ближайшем будущем.

      – Он дурачок, что ли? – спросил Харибдов, и парни заржали, как жеребцы. – Парень, ты что ли новенький? Я тебя раньше не видел…

      В проём протиснулся Осокин. Он был ниже своих приятелей и самый щуплый из них. Поправив пальцами футболку с надписью «New York» (в футболках по гимназии ходить было нельзя), он поглядел на мальчика. Из-за косящего глаза и нервной слабой улыбки худое лицо Осокина казалось одновременно беспомощным, виноватым и безумным. И оставалось загадкой, как такое лицо могло выражать всё это вместе.

      – Подожди-подожди, – Артём похлопал говорящего Харибдова по твёрдому животу, губы его растянулись в улыбке и тут же сжались, лицо стало притворно серьёзным, он проговорил, намеренно делая голос гнусавым и растягивая гласные. – Скажи-ка, мальчик, что меня ждёт в будущем?

      Но мальчик совсем не понял сарказма. Он только перестал улыбаться и проговорил медленно, хмурясь по-взрослому:

      – Я вижу огненный след на твоей щеке. Вижу, как ты отжимаешься от пола и стоишь в строю.

      – Физкультурник мстит, что ли?

      – Нет, он – тут. Ты – там. Он – в спортивной форме и хочет её носить. Ты в военной – и не хочешь. Жалко твои пальцы. Пальцы, которые могли бы дарить музыку. А ещё жалко птицу.

      – Какую птицу, парень? Ты дурошлёп? – Артём сплюнул на пол.

      – Ха! Осока. Тебя загребут, короче. Малой, а мне предскажи! – просит Кайотов.

      – Уйдёшь отсюда первым. Вижу, как тебя бьют по лицу, часто бьют, уж прости.

      – Это я тебя сейчас по лицу!

      – Не злись, тебя это спасёт. Тебя бьют – ты бьёшь. Снова тебя. Выбивают дурь, выбивают глупость. Нелёгкий путь.

      – А мне! Со мной что? – лицо Харибдова делается ребяческим, он вовлекается в игру.

      – Ты здесь. Они там. Но не радуйся: ты здесь только потому, что их увели, а тебя оставили. Тебе скучно будет одному. Тебе стыдно будет.

      Под сокрушительный гогот он прошёл мимо них и вышел из туалета.