Рождение ценности. Очерк философии ценности. Дмитрий Николаевич Герасимов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ нельзя «изобретать», «избирать» или «сравнивать» – это функции смысла. Иными словами, источником «ценностного релятивизма», как и всякого вообще «релятивизма», являются не ценности, а только подменяющие их смыслы. Именно смыслы пытаются «выстроить» ценности, в то время как последние по любому возможному смыслу всегда равны между собой и ускользают от мышления (просто потому что безразличны по отношению к нему).

      На этом – по сути, онтологическом (прямо вытекающем из классического учения о бытии) – смешении ценности и оценки (из которого вытекает «ценностный релятивизм») построено негативное восприятие ценности у М. Хайдеггера, который в «Письме о гуманизме» доказывал, что «характеристика чего-то как „ценности“ лишает его истинного достоинства», ибо «всякое оценивание, даже когда оценка позитивна, есть субъективация», которая лишает бытие его онтологической объективности. Тем более «святотатственно» признание «высшей ценностью» Бога – «это принижение божественного существа», лишающее его статуса «бытийной истины»35… То есть М. Хайдеггер здесь ошибочно отождествляет ценность с тем, что фактически является всего лишь рыночной стоимостью (оценкой, возникающей из деятельности мышления, а не переживания).

      С другой стороны, следует отличать суждения ценности и от конкретных ценностей, таких как добро, истина, красота, свобода и т. д. Конкретные ценности, в отличие от «объектов, которые мы оцениваем», как и в отличие от ценности вообще (т.е. самой способности ценить), являются предметом «ценения» и всегда относятся к конкретным вещам так, что наряду с ними существуют также и смыслы (или «значимости») данных вещей. «Быть вещью» значит одновременно обладать и смыслом и ценностью, и никакая вещь не может быть только ценностью или только смыслом (иначе она перестанет быть вещью, а следовательно, и предметом «ценения» или осмысления). Добро, истина, красота и т. д. – это не отвлеченные от вещей ценности (которыми можно было бы оперировать подобно смыслам), ибо если мы отвлекаемся от вещей, они перестают цениться (!), и тем более не разновидности оценки (как «субъективного» акта выбора между ними), а сами вещи (или реальности), обладающие и ценностью и смыслом. Только поэтому и обладающие каким-либо смыслом вообще. Ведь всякий смысл конкретен – даже если он является генерализирующим, объединительным для других смыслов. Взятые же сами по себе (безотносительно к смыслам, заключенным в вещах, как если бы ценности можно было мыслить!) добро, истина и красота будут уже не «ценностями», а «идеалами» или абсурдными утверждениями (бессмысленными, ни к каким конкретным вещам не относимыми, «общими» суждениями оценки, возникающими вследствие гносеологических деформаций вещно-предметных отношений).

      Основываясь на отличии ценности как от оценки, так и от способности ценить (переживать), следует признать, что в методологическом плане любой теории ценност-ей должна СКАЧАТЬ