Жизнь языка: Памяти М. В. Панова. Сборник статей

Чтение книги онлайн.

      П.: Виноградов был строгий. Только что я вошел в этот коллектив Института русского языка, а Виктор Владимирович меня еще ввел в редколлегию «Вопросов языкознания», и должны мы все, редколлеговцы, выступать, пропагандируя наш журнал. Вот была такая, что ли, перемолвка: в Библиотеке Ленина, в одном из таких каких-то зальцев там, собрались члены редколлегии и посетители, слушатели (это учителя, сотрудники институтов, просто любознательные люди), и все должны были говорить о нашем журнале, чтобы увеличить число подписчиков. Я тоже выступал, но, скажу, выступал очень плохо, потому что совершенно забыл о цели и на какую-то фонетическую тему размазню развел. Виктор Владимирович меня встречает после этого и говорит: «Вы нам принесли вред», – вы представляете?

      З.: Да. Представляю.

      П.: «После вашего выступления ни одного подписчика у нас не может прибавиться. Вы забыли цель выступления. Вы говорили про всякие свои фонетические дела, а ведь речь идет не о том, а о журнале шла речь». Вот он очень так строго сказал: «Вы нам принесли вред», – на меня это подействовало как огонь.

      З.: Я вспомнила, как он говорил про Бархударова. Ну, Бархударов же довольно мало сделал в жизни… почти ничего, надо сказать.

      П.: Что Бархударов?

      З.: Ну, довольно мало сделал в жизни, в смысле написал, почти ничего. Ну, вот хрестоматия есть, учебник есть – Бархударов и Крючков, там, ну, я не знаю, сколько статей… и он обычно начинал работу и никогда не кончал. И Виктор Владимирович про него так говорил: «партработник от языкознания», что он всегда был комиссаром при ком-то, при каком-то большом ученом. Вот. Но человек он был в каких-то смыслах очень хороший.

      П.: Кто – Виноградов или?…

      З.: Бархударов, Бархударов. Могу сказать совершенно вот такую личную вещь. Я здесь не рассказывала, как я занимала деньги, нет? Значит, был тяжелый период в моей жизни, когда мне надо было переезжать из коммунальной квартиры срочно и покупать кооперативную квартиру. Денег у меня, конечно, не было, и мне приходилось занимать, ну, может быть, у десятка или больше людей. Приходилось занимать понемногу у очень многих, и все люди вели себя по-разному. Вот я очень хорошо помню нескольких. Вот как себя вела Шведова. Она была моим непосредственным начальником. Я, значит, молодая женщина, работаю у нее в отделе, в секторе это тогда называлось. Я сказала: «Наталья Юльевна, не могли бы вы мне дать взаймы», там, «на такой-то срок», ну, не помню, там, сколько, предположим, «триста рублей». Она так на меня посмотрела и сказала: «Елена Андреевна, надо уметь жить по средствам». А у меня была ситуация критическая, но я ей не объясняла, какая. Я сказала: «Хорошо, Наталья Юльевна». После этого я стала думать, у кого бы мне еще занять. Все-таки занимать надо у людей, у которых есть деньги, понимаете? Обычные мои сверстники – у них не было денег. А были деньги у людей в основном старше меня. Я, значит, решила попробовать у Бархударова. Я подошла к нему и говорю: «Степан Григорьевич, не могли бы вы мне дать взаймы», ну, предположим, «четыреста рублей». (Громко) Я говорю: «Степан Григорьевич, не могли бы вы мне дать взаймы четыреста рублей?» Он сказал: «Хорошо, дорогая, в четверг принесу». (Г. усмехается.)

      П.: И принес?

      З.: СКАЧАТЬ