Время пастыря. Николай Еленевский

Чтение книги онлайн.

      – У Кохановского?

      – Нет, Тихоновича. То, что Кохановский напишет, скоро прочитаю. Обещал прислать свою книгу.

      – Сама грамматика где?

      – Вроде как в Минске. Я не уточнял. Но я в Минск и раньше писал – отвечали, что у них ничего подобного нет.

      – Писатель ведь специально к тебе приезжал?

      – Да, может из-за моих писем, а может, где в газете прочел. Каленкович кое-что написал. Сначала и Кохановский сказал, что обо мне хочет написать, а как узнал о Тихоновиче, так мы больше и говорили о нем. Ходили на кладбище, искали его могилу. Да где там. Столько лет прошло.

      – Значит об авторе никаких следов?

      – Чего же. Вот воспоминания Плешко остались, его сыновья кое-что рассказывали. Люди еще не забыли.

      – А документально?

      – Надо искать. Даже не знаю, откуда он родом, что за человек? У меня на чердаке кое-какие документы из церкви сохранились. Надо бы посмотреть. Засяду там над ними основательно… Зайди вечером.

      Вечером подвыпивший Василь отказался лезть на чердак.

      – Там пылища, все в куче малой. Приезжали после писателя хлопцы из Минска, перерыли все…

      Жена Ганна удручающе покачала головой:

      – Напаковали книг несколько мешков и увезли, а ему вина накупили. Там уже столько ходоков лазило, что, может, ничего и не осталось.

      – Да не слушай ты ее. Злится. Она на меня все время злится.

      – Коля, ну скажи, как на него не обижаться, когда он столько лет деньги тратил на различные книги. Детям конфет не купит, а на книжку потратится. Его ведь сколько раз приглашали на работу в пинский музей. Стеснялся, отказывался, говорит, «ну куда я без образования». И вот…

      – Да ладно. Вот Кольке все передам, пусть пишет. А книжку свою Кохановский обещал прислать. Эх, было бы у меня образование…Столько всего на душе, а вот изложить на бумагу не могу. Завидую тем, кто умеет это делать.

      – Садись и пиши, – улыбнулся я, – чего проще.

      – Не скажи. Мог бы, конечно, выучиться. Да матери пришлось помогать. Потом армия, целина. Туда-сюда за рублем, а время утекло. Давай, я что-нибудь сыграю. Когда на душе погано, играю.

      – В последнее время у тебя на душе все чаще погано да погано, – вздохнула Ганна.

      – Да, беда-горе, жил человек, искал что-то, а не нашел… – он растянул меха гармоника, но играть не начал, – ты знаешь, не туда моя колея повела, не туда.

      Когда я собрался уходить, он поманил меня пальцем в кладовку:

      – Это я специально для тебя оставил, – и передал стопку книг, аккуратно обвязанную тонкой бечевой. – Помни Василя. Их сам Тихонович читал, пометки карандашом поставлены. Почитай и ты, поймешь, что он был за человек, какой высокой натуры священник. Такими, брат, нам гордиться да гордиться надо. А веревка крепкая, не волнуйся, бери за нее и неси. Она, если надо, и меня выдержит.

      Я взял стопку. Он положил мне на плечо ладонь. Чувствовалось, СКАЧАТЬ