Цивилизация права: по лезвию между двух анархий. Александр Павлович Федосюк

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ своего развития также использовали порядок реализации приведенных структур «военных организаций»155 (как самообеспечиваемых военных поселений, так и регулярных, в том числе, наемных войск на содержании казны). При этом, с точки зрения «гражданско—правового» регулирования защиты имущественных прав, принадлежность воинов к числу граждан государства или отсутствие гражданства – и в истории и в настоящее время156 не имело значения.

      Все «военные организации» всегда использовали те же принципы защиты своих имущественных прав, которые мы отметили в армии Древнего Китая и Вавилона, но внешняя организация их «правового регулирования», к сожалению, всегда находилась в прямой зависимости от выстраиваемой «заказчиком» сущности государственного режима (единое право или субъективные Привилегии). Соответственно, в зависимости от сущности государственного режима, армии становились или максимально боеспособными (Древний Китай, «Золотая орда», войско Атиллы) или крайне уязвимыми, небоеспособными и бунтующими («аракчеевщина», дворянское ополчение после Петра I). Также, почву для системных обобщений дает и сравнительная боеспособность «регулярных армий» и «партизанщины» – Наполеон и русская «партизанщина» Дениса Давыдова, Гитлеровский единый военный механизм и идеологически-настроенная советская «партизанщина», армия «застоя» СССР и извечно регулируемый только Кораном Афганистан, ирландский террористический Белфаст и Британия.

      Нерегулярную армию победить нельзя. Ее можно лишь поголовно уничтожить или купить. При этом любая «военная» или сходная с ней по целевому назначению организация («неорганичная» социальная система), даже урегулированная строгим «органичным» гражданским законодательством, не может лишиться своей «военной» сути (изначальной «нацеленности»), но всегда обращает ее в иное – коррупционное русло (см. – Министерство обороны РФ 2012 г.).

      Руководство государств и, соответственно, «военных организаций», также как и сегодня, никогда не имело твердого научного представления о глубинной, «двоичной» системной сути «принцип» соответствия «правового регулирования» параметрам внешней надсистемы. Следуя рекомендациям научных или иных советников, оно во все времена пыталось совместить лишь поверхностные очевидные признаки системы (исторические и экономические, политические, социальные и иные, вплоть до экологических157). По сути, складывая в одном математическом уравнении «яблоки и арбузы» (экономику и право – что системно недопустимо даже на уровне арифметических задач начальной школы), политики очевидно наблюдали перманентно-частую ошибочность результатов и шаблонно обращались к «твердой», установленной многотысячелетней Природой социума, позиции «социального экспериментирования» «методом проб и ошибок».

      Тем не менее, сравнительно—правовой анализ и критическое СКАЧАТЬ