После гегемонии. Что будет с ними и с нами. Роберт Кеохейн

Чтение книги онлайн.

      Чистая монополия, обычно рассматриваемая как полная противоположность совершенной конкуренции, на самом деле является ее эвристическим близнецом…. Монополист максимизирует прибыль на основе знания условий рынка и применения простого оптимизирующего правила. Как и в случае совершенной конкуренции, так и в случае монополии «рациональное» лицо, принимающее решение, придет к однозначно определенному оптимальному решению путем простого расчета.

      Трудности для данной исследовательской программы возникают в условиях олигополии, или «монополистической конкуренции». В этих условиях ситуация может рассматриваться как игра с переменной суммой, в которую играют многократно в течение неопределенного периода времени, с небольшим числом игроков. Этот тип игры не имеет определенного решения для любого актора, не зависящего от поведения других. Это ситуация «множественного выхода», и для получения уникальных решений в ней требуются произвольные допущения (Latsis, 1976, pp. 26–39). Как мы увидим в главах 5 и 6, рационально-эгоистические расчеты о том, стоит ли сотрудничать друг с другом в таких условиях, будут сильно зависеть от ожиданий акторов относительно поведения других – и, следовательно, от природы институтов.

      Микроэкономическая теория не дает точных предсказаний поведения в ситуациях стратегической взаимозависимости (Simon, 1976). И как мы видели, стратегическая взаимозависимость, которая портит только часть экономики, поражает все исследование международной политики.

      Выводы

      Системный анализ не даст детерминированных предсказаний относительно стремления государств к богатству и власти. Даже если бы он это сделал, эти предсказания были бы неточными, поскольку значительные вариации в поведении государств обусловлены различиями в их внутренних характеристиках. Тем не менее системная теория может помочь нам понять, как ограничения, в которых действуют правительства в мировой политической экономике, влияют на их поведение. Однако, как и в моделях олигополии Курно, нам также необходимо иметь возможность определить «функции реакции» акторов – как они будут реагировать на поведение других (Fellner, 1949). Чтобы сделать это на основе эмпирической информации, а не произвольно, мы должны изучить институциональный контекст, включая «подсказки», предоставляемые акторам правилами, практиками и неформальными моделями действий. То есть мы переходим от строго силового, теоретико-игрового анализа к изучению международных режимов.

      Разумеется, принятие рационально-эгоистических допущений подразумевает серьезное отношение к чисто гипотетическому понятию рациональности, которое не позволяет точно моделировать реальные процессы человеческого выбора (McKeown, 1983b). Тем не менее начало с предположений об эгоизме и рациональности имеет три важных достоинства. Во-первых, это упрощает наши предпосылки, делая дедукцию более ясной. Во-вторых, это направляет СКАЧАТЬ