Двенадцать королей Шарахая. Брэдли Бэлью

Чтение книги онлайн.

      Ихсан, Сладкоречивый Король Шарахая, поднял глаза от записей. Перед ним склонился тощий, как скелет, Толован, служащий его визирем последние тридцать лет.

      – Гость прибыл, – сообщил Толован. – Отдыхает на веранде.

      Дождавшись кивка, он поспешно ушел, только мелькнули длинные полы темно-синей абайи.

      Ихсан вновь обмакнул перо в тушечницу и вернулся к записям о событиях утра. Закончив, он достал из шкатулки пригоршню чистейшей белой соли, рассыпал по влажным страницам.

      Дождавшись, пока высохнут чернила, он встряхнул книгу и высыпал посеревшую от чернил соль в сосуд – за ужином добавит ее в еду. Мысль о том, что он ест собственные слова, успокаивала, словно таким образом он заключал договор с прошлым. Вот почему Ихсан так тщательно записывал свои планы, протоколы встреч с другими Королями, все, что произошло за день, и многое другое. Однако о предстоящей встрече он записи не сделал. Некоторые вещи лучше скрывать и от людей, и от богов.

      Он спустился на первый этаж, скользнул полами золототканного тауба по белым травертиновым ступеням, и двустворчатые двери, ведущие на веранду, распахнулись перед ним.

      Отсюда открывался вид на юго-восток Шарахая и бесконечную пустыню, тянущуюся до горизонта. На веранде стоял лишь один стол с двумя стульями, возле него замер крепкий мужчина с аккуратно подстриженными усами и бородкой.

      Мигир Халим'ава аль Кадри, сын шейха Халима, повелителя Огненных дланей.

      На Мигире был алый тюрбан – вещь непростительная для жителей Шарахая, но дозволенная сыну шейха, прибывшему с дипломатическим визитом. Охряные татуировки выделялись на оливковой коже его носа, подбородка, щек и в особенности ладоней – в отличие от других племен, Кадри покрывали татуировкой не тыльную сторону рук.

      Увидев Ихсана, Мигир склонился и протянул раскрытые ладони. Значение жеста угадать несложно: приходя с миром, мы открываем другу наши истории, но враг увидит лишь кулаки, сжимающие сабли.

      Жест этот совершенно не сочетался с цветом головного убора, значившим, что его владелец вступил на путь войны. За последние десятилетия, впрочем, алый тюрбан сделался знаком упрямства, совершенно детского неповиновения. Так шейхи и их посланники показывали, что не подчиняются Таурияту, но, по мнению Ихсана, Мигир в своем щегольском наряде выглядел утопающим, схватившимся за соломинку.

      – Таурият приветствует тебя, – сказал он, кланяясь в ответ.

      – Мой отец передает пожелания благоденствия Королю Шарахая.

      – Одному из Королей. – Ихсан сел, зна́ком предлагая Мигиру сделать то же самое.

      Следующий жест в сторону дверей предназначался слугам, немедленно уставившим стол вазами с виноградом, блюдами маринованных овощей, свежими лепешками, копченым козьим сыром, недавно завезенным из Каимира, тарелочками хумуса и оливкового масла, а под конец – баклажанового пюре, к которому Ихсан недавно пристрастился.

      Хрустальные кубки наполнились трижды процеженным томатным соком, золотящимся на солнце. Слуга открыл СКАЧАТЬ