Манхэттен. Джон Дос Пассос

Чтение книги онлайн.

      – Не приставай, Джимми. Мама говорит «нет» – значит нет.

      Колючие слезы. Он глотает их и смотрит матери прямо в глаза.

      – Джимми, флаг запакован и мама очень устала – она достаточно возилась с чемоданами.

      – У Билли Джойса есть флаг.

      – Смотри, дорогой, ты все прозеваешь. Вот Статуя Свободы.

      Высокая зеленая женщина в длинной рубашке стоит на острове, подняв руку.

      – Что у нее в руке?

      – Факел, дорогой мой. Свобода светит миру… А с другой стороны – Говернор-айленд, там, где деревья. А вон там – Бруклинский мост… Чудный вид! А это – доки. А это – Бэттери… И мачты кораблей, и шпиль Троицы[72], и Пулитцер-билдинг[73]…

      Вопли пароходных гудков, свистки, красные пестрые паромы, ныряя как утки, пенят воду. Буксир содрогаясь тащит баржу с целым составом вагонов и выпускает похожие на вату клубы дыма, все одинаковой величины. Руки у Джимми холодные, и он все время внутренне содрогается.

      – Дорогой, не надо так волноваться. Сойдем вниз и посмотрим, не забыла ли мамочка чего-нибудь.

      Вода усеяна щепками, ящиками, апельсинными корками, капустными листьями, все уже и уже полоса между пароходом и пристанью. Оркестр сверкает на солнце, белые шапки, потные красные лица, играют «Янки Дудль».

      – Это встречают посла, знаешь – того высокого господина, который никогда не выходил из своей каюты.

      Вниз по пологим сходням, стараясь не бежать. «Yankee Doodle went to town…»[74] Блестящие черные лица, белые эмалевые глаза, белые эмалевые зубы.

      – Да, мадам, да, мадам…

      «Stuck a feather in his hat, and called it macaroni…»[75]

      – У нас есть пропуск.

      Синий таможенный чиновник обнажает лысую голову, низко кланяясь… Трам-там, бум-бум, бум-бум-бум… «Cakes and sugar candy…»[76]

      – А вот и тетя Эмили и все… Дорогие, как хорошо, что вы пришли!

      – Дорогая, я тут уже с шести часов!

      – Боже мой, как он вырос!

      Светлые платья, искрящиеся брошки, лица и поцелуи, запах роз и дядиной сигары.

      – Он настоящий маленький мужчина! Пойдите-ка сюда, сэр! Дайте взглянуть на вас!

      – Ну, прощайте, миссис Херф. Если вы когда-нибудь будете в наших краях… Джимми, я не вижу, чтоб вы целовали землю.

      – Ах, он ужасен! Такой старомодный ребенок…

      Кэб пахнет плесенью, он грохочет, трясется по широкой авеню, вздымая облака пыли, по улицам, мощенным кубиками, пропитанными кислым запахом, полным злых, гогочущих детей. А чемоданы все время скрипят и подпрыгивают на крыше кэба.

      – Мамочка, дорогая, а вдруг крыша провалится?

      – Нет, голубчик! – смеется она, склоняя голову набок; она разрумянилась, и глаза ее сияют из-под коричневой вуали.

      – Ах, мамочка! – Он привстал и целует ее в подбородок. – Сколько народу, мамочка!

      – Это по случаю четвертого июля.

      – А что делает тот человек?

СКАЧАТЬ