Критика/секс. Лева Воробейчик

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ такие вещи вообще печатать? И речь была не о «Петлях», где чудовищно переплетались пошлость, эротика, детектив и отвратительно поданная любовь, не завуалированная ничем, а падающая на тебя, что ноябрьский снег. Нет. Такие книги почему-то любил народ – но вот пользы от них было никакой. Другое же дело было в критике. Она не должна была становится кричащей и едкой, обязана была быть возвышенной и развернутой; французское послесловие, поднявшееся из наполненной проститутками ямы; глас не народа, но человека, на мгновение поставившего себя немного выше. Увы и ах, но… то был «Геликоон», по степени безвкусия сравнявшийся с желтой прессой. И молодой Миша Громов отлично вписывался, помнишь; настолько хорошо, что его можно называть в третьем лице. И молодой ты был одним из важнейших критиков этого издательства смешанного типа, специализировавшегося непонятно на чем. Эх, было время.

      – Я не знаю. – Сегодня – решение не пить ничего крепче воды; горя не прибавлялось – лишь уверенная снежная даль в душе. – Ничего больше не умею. Только писать, да и то… как-то сейчас уже нет.

      – Ты говорил, что был великим раньше.

      – Был. – улыбаешься. – Был.

      – Ты не хочешь меня поцеловать? Сейчас. – просто сказала она.

      Смотришь на нее немигающим взглядом. Вот опять, приехали. А она только-только начинала нравится… и тут оно. Желание, не обоснованное ничем, кроме женской прихоти – поцеловать, когда даже и дышать-то не хочется; когда вспоминаешь не Лиссабон, Геликоон – две такие разные рифмы, неравнозначные, разноценные; когда критика шатается, другая просит целовать ее губы, сухие, никак не мокрые от тайн дождя; эмпатия переходит в категорию влюбленности в отношении Ани; она правда не понимает или же она прикидывается? Внимательно оглядываешь – молодая, красивая и неизвестно зачем вновь и вновь приходящая; зачастила, будто бы в церковь – и все надеется на какую-то отдачу. Странно все это, необычно. Как будто просто нельзя было сидеть и слушать – ну, или молчать. В молчании ведь познается самая суть – та, без которой и громкости бы ни было. Да, все верно – молчать иногда и не предаваться безвкусию и пошлости гораздо важнее, чем задавать неудобные или неожиданные вопросы; поцелуй, короткий, не имеет значения – но как же тогда быть с моментом? Он быстротечен; шурша, проходит сквозь пальцы, что твой пляжный холодный песок. Такой момент нужно приютить на коленях, нежно поглаживая – а не прерывать его пошлостью, какая наступила теперь. Да, момент этот был прерван внезапно; в голову отчего-то полезли разного рода сравнения. Например, представьте, – вы в парке. Интимность и темнота делают свое дело, ветер легонько треплет ваши волосы и вы чувствуете себя иначе. Да, иначе! Не богами, не царями и даже не придворными шутами, нет; но, кажется, что сама природа заставляет вас быть выше всего этого. Молодые, вы не приемлете искусства. Улыбчивые, вы не приемлете СКАЧАТЬ