– Мы чего-то ждем?
Я вздохнул.
– Я и сам не знаю.
Я посмотрел в ту сторону, где во тьме мигал холодным прерывистым светом буй, которым мы обозначили подозрительное место у оконечности бухты.
– Но ты прав, – сказал я, внезапно решившись. – Ждать нам нечего. Утром предполагаю начать разведку своими силами.
Может быть, поэтому мне и не спалось этой ночью, и я вышел на палубу, якобы освежиться. Может быть, во мне зрело решение.
– А этот что говорит? – спросил вахтенный.
Мы прекрасно понимали, кого он имеет в виду. И вот этот простой доверительный вопрос, хочу заметить, лучше всего остального иллюстрировал реальное положение дел на корабле. Все-таки больше меня, а не Карму команда принимала за своего. Это приятно, правда, я еще не до конца разобрался, хорошо ли это именно для капитана.
– Говорит, ждать новых вводных, – отвечал я, внутренне поежившись. – Хватит. Почти месяц ждем. Думаю, действительно хватит.
Офицер одобрительно кивнул.
Кажется, подумал я не без тревоги, пришло время показать, кто я такой – настоящий капитан или нет. И первым делом мне предстоял разговор с Кармой. Ох, я, конечно, корил себя за это негласное соперничество, тем более, что Эксцес Карма, по всей видимости, вообще ничего такого не замечал. Впрочем, постигнуть суть движений его души невозможно – многие пытались. Я как-то случайно услышал, как матросы говорили между собой, что у него и вовсе нет никакой души. Но ведь никто не знает, что такое душа. Повторюсь: я все равно считал его другом.
При мыслях о Карме, я снова внутренне содрогнулся. Похоже, этой ночью уже не уснуть.
Среди извилистых фьордов и шхер этой незнакомой и безлюдной страны на севере Большой Интраэлии, мы обнаружили нечто таинственное. Мы еще сами не знали, что именно, потому и таинственное. Это была небольшая, обычно спокойная и мелководная бухта у самого устья фьорда. Поросшие реликтовым лесом скалы побережья здесь были живописны и не слишком отвесны, и в одной из них мы почти случайно нашли загадочную пещеру. Говорю почти, потому что верю, что все-таки это была не совсем случайность. Можно очень долго спорить о случайностях или закономерностях в жизни, но некоторые вещи просто происходят, и не всему находится объяснение. Порой я думаю, что жизнь была бы намного проще, если принимать все как данность.
По правде сказать, я так и не поверил во все эти разговоры про какую-то там избранность. Давно понял, что не стоит слепо верить всему, что говорят мои друзья. Наверное, это вообще касается всех людей. И все же нельзя отрицать, что я действительно оказался неким образом связан с Макгаффином – с целью наших долгих и трудных поисков. Однажды он общался со мной, если можно так сказать, и с тех пор я и вправду что-то чувствовал. Необъяснимое и призрачное чувство на самом-то деле, даже не знаю, как его описать. Не чувство узнавания, не какой-нибудь внутренний компас, даже не что-то СКАЧАТЬ