Дрёма. Игорь Васильевич Горев

Чтение книги онлайн.

      – А… Песни. Все поют, тычут пальцами в небо. Хотят, чтобы слушали, а себя слышать наотрез отказываются. Оттого и получается: на словах – ангел животворный, внутри – дух иступлённый. И я когда-то бардами увлекался, задушевно было, пока дух внутри меня не заворочался. И такую муку я через него испытал, Ваня, – Анатолий неожиданно улыбнулся, – и поделом. Боль, Ваня, индикатором служит – живой пока! А что дальше? Дальше-то как жить собираемся, и собираемся ли?

      – Ты не поп-расстрига случаем? Лечишь тут меня. Один поп – Сашка – у меня вон дома пьяный валяется. Долечился так, что без сил под стол свалился.

      – Я свою веру через ту муку принял. Боль лекарством стала – исцелила. Тебе сейчас больно, не заливай раны бальзамами и настойками болеутоляющими. Средства эффективные, но временные. Духа – чертеняку – который сейчас скребётся у тебя в груди – прогони. Не сожалей о нём. Это он заставляет нас по-своему мир, что вокруг нас, судить, да рядить. И когда, что не угодно ему становится, не по воле его, тогда он наливает в чашу гнева и зла, щедро наливает и подаёт: выпей, утоли, мол, жажду. Мы благодарно принимаем напиток сей, осушаем и отравляемся.

      – Не складно.

      – Что?

      – Если он отравит собственное прибежище и ему, тогда, жить будет негде.

      Анатолий рассмеялся и долго не мог успокоиться:

      – Вот развеселил-то, так развеселил. Давно я так не смеялся. – Анатолий положил ладонь на плечо Ване, – чистая душа, ох чистая душа у тебя, Ваня. Не зря, нет, не зря мы встретились. Да этому духу, поверь мне, глубоко наплевать на тебя. Он постоялец: «Пожил, покутил, сгорело, дальше пойдём, вон их сколько рождается». Твоя душа сейчас страдает, а он что подсказывает: тебе сделали больно, а ты вдвойне. Отомсти за себя! Остервенись, рви, кусай! Будь мужиком, покажи, на что ты способен! Так?

      – Так, Толя, всё так, будто рентгеном просветил.

      Ваня встал, подошёл к беспокойной воде, наклонился и плеснул себе на лицо.

      – Море тёплое. Так ты не сектант, какой?

      – Я не отделяю кусочек своего счастья от общего пирога. Пирог испекли для всех, тем и живу, и радуюсь жизни.

      – Ты уже говорил. Искупаюсь.

      – Тогда и я окунусь с тобой.

      Тогда Ваня до самого рассвета просидел с новым другом. Хмель, после купания, испарился и напоминал о себе неприятным привкусом во рту и тяжестью в голове.

      – Вглядись, есть такой миг, когда, вроде, и тьма ещё полновластная царица вокруг, и звёзды незыблемы и взирают на тебя с высоты с космическим презрением, ан нет, что-то подсказывает тебе: близится конец ночи. Именно с этого мгновения и тьма – уже не тьма, и звёзды сразу потускнели. Сколько сейчас?

      – Полчетвёртого.

      – Петухам рано петь. Зато тебе уже известно – грядёт рассвет. Вера. Вот ты спросил меня, как тебе дальше жить. Этим рассветом и живи. Ночи неизбежны. А ты всё равно живи рассветом, и звёзды бывают путеводными, и ночи тихими, СКАЧАТЬ