Собрание произведений. Т. III. Переводы и комментарии. Анри Волохонский

Чтение книги онлайн.

      корень всяческого зла, словно отнерестившаяся горбуша буйный,

      кровь угря в холодных указательных,

      пузырь вздутый до таких размеров, что юный Мастер Шемми, едва явившись на рассвете предыстории, видя себя в подобном виде при играх в колкие слова в детском садике «Грифотрофо» на Фиговой Аллее 111, Шувлин, Старая Голяндия (вернемся ли мы туда ради звуков – осмысленных или просто болтовни? ради бряцанья новейших анн? за пригоршню лир и лиретту со звоном? за двенадцать алтын и семишник? за полушку с осьмушкой? – ни даже ради динара! и нет и нет и нет!), уже диктировал всем своим малым боратьям и сосистрам главную загадку вселенной: Сим спрашивал когда муж не муж?: и давал совет: не спешите детишки, ждите, когда подъем воды встанет (ведь день его начинался с полуночи), выставив как приз остросладкий плод, малый дар прошлых лет, ибо их медный век еще не пошел в чекан, победителю.

      Один отвечал – когда небеса дрожат как трясуны,

      другой отвечал – когда богемляне квакают как квакеры,

      третий отвечал, нет, обожди минуточку – когда он решится и станет гнустик,

      еще один отвечал – когда ангел смерти опрокидывает жизни стопку,

      а еще один отвечал – когда во вне вино но не пиво пье,

      а еще один – когда смазливая кошить его укокошить,

      а один из самых маленьких отвечал мне, мне, Симу – когда папа пепу парит,

      а один из самых смышленых отвечал – когда он ет е яблокукен и змей зебя зо жукен,

      еще один отвечал – ты будешь стар, я буду сед, пойдем соснем с тобой, сосед,

      а еще другой – когда труп ногами затопает,

      а другой – когда его только что спереди обтяпают,

      а другой – да когда манана у него нет,

      а еще – когда те свиньи, что учатся порхать, летать научатся.

      Все было неверно, Сим взял, словно доктатор, себе пирог, а правильное решенье – все сдаются? – ; когда муж – пусть скалы треснут и трясутся – Сам того пожелает.

      Сим Сам того хотел, этот Шем, и был он, стало быть, сущая липа. Шем был липой, низменною липой, и эта низменность выползала вовне прежде всего виа продукты питания. Столь низмен он был, что предпочитал консервированного лосося Гибсена за дешевизну его и вкусовые качества к утреннему чаю прелестной икристой семге или ее игривой молоди или зрелому рулету из копченой ее же, когда бы то ни было изловленной на стальной крючок меж Скоклаксом и Мостодоостровом, и много раз повторял он в своем ботулизме, что ни один в джунглях произросший ананас не пройдет с таким смаком, как крошево из ананьясовых банок Файндлендер и Гладстон, Угловой Дом, Ингленд. Ни один голубо-кровавый бифштекс балаклавы, поджаренный на огне за веру и толщиной в палец, или ножка под желатиновым желе парного барана или хрюкающий хрящик с хреном или честная часть сочного печеночного паштета с горсткой сливовой каши, плывущей по блатам дубомогильным, не добирались они до этого грешедушного юдоши. Ростбиф из Старой Зеландии! Он не желал к нему прикасаться. Смотри же, что бывает, когда жидкий соматофаг проникается СКАЧАТЬ