Писатель: Назад в СССР. Рафаэль Дамиров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Боль потери, за давностью случившегося, для старого писателя, Артемия Трифоновича Краснова, стала привычной, но для Тёмы Краснова, паренька двадцати лет, она в эти февральские дни все еще была свежа. Плакать я тогда, конечно, уже не плакал, но в комнате родителей долгое время старался ничего не менять. Я даже не заходил туда. Это было возможно, потому что в наши апартаменты можно было попасть только через «детскую», то есть – мою комнату.

      И вот теперь, когда я входил в подъезд нашего дома – еще более старого, нежели тот, где живет Ангелина – непонятное волнение охватило меня. Ведь сейчас я опять увижу Савелия Викторовича и Марианну Максимовну! Живыми! Телепнев пропал без вести в 1991. Поехал в Ашхабад к родственникам и не доехал. Следствие так ничего и не установило. Он попросту исчез из поезда, пересекавшего пустынные районы Средней Азии. Мне кажется, что в хаосе распада СССР, когда исчезали тысячи людей, никому просто не было никакого дела до одинокого пенсионера.

      Юрьева скончалась от сердечного приступа уже в начале следующего века. Помня сделанное ею добро, я оплатил все расходы по кремации и погребению ее тела. Ведь замуж Марианна Максимовна больше не вышла, а в первом и единственном своем браке детьми не обзавелась. Вот и некому было проводить ее в последний путь, кроме бывшего соседа. Неужели сейчас, отворив дверь квартиры ключом, который лежит в кармане моего пальто, я увижу их обоих, далеко еще не старых, милых людей?

      В нашем доме широкие мраморные лестницы, а в проеме между ними, в решетчатой шахте, курсирует старинный лифт. До революции этим зданием владел фабрикант Викентий Аристархович Свирский, которому принадлежал и завод, где я снова работаю. Хозяин сдавал в нем квартиры зажиточным жильцам – торгашам средней руки, заводским инженерам, актерам и прочим «дворянам». После 1917 года дом, как и завод, у Свирского отобрали. В просторные пяти-семикомнатные квартиры заселили рабочих. Разумеется – по несколько семей на квартиру. Так в этом доме оказался мой прадед. В нем родились и выросли дед, отец и я. Дед погиб на фронте. Бабушка – попала под бомбежку во время эвакуации.

      И вообще война сильно проредила некогда большое семейство Красновых. Когда я родился, от него оставались только мой отец, тетя Зина, живущая в Куйбышеве, да жена дяди Пети, скончавшегося в Ленинграде, в блокаду. Тот не воевал из-за крайне слабого зрения, но был прекрасным настройщиком музыкальных струнных инструментов. Его супруга, тетя Фира, умерла, когда мне и пяти лет не исполнилось. Сказался блокадный голод. А тетя Зина утонула во время купания в Куйбышевском водохранилище, незадолго до гибели моих родителей. Самое удивительное, что ни у кого из моих родичей не было детей. Так к 1975 году я остался совершенно один на свете.

      Лифт вознес меня на третий этаж, который в нашем доме по высоте мог быть приравнен к пятому в «хрущевке». Я мог бы подняться и по лестнице, но мне хотелось воскресить былое чувство. В детстве я обожал наш лифт. Кабину в шахте давно заменили СКАЧАТЬ