В дыму войны. Записки вольноопределяющегося. 1914-1917. В. В. Арамилев

Чтение книги онлайн.

      Второй взвод – Бондарчука – это своего рода штрафной батальон.

      Пружинистый, сухой, с жестким взглядом глубоко ввалившихся серых глаз он все занятия превращает в уроки мордобития.

      Особенно неистовствует на колке чучел при изучении ружейных приемов.

      Очень своеобразный бокс: одна сторона наносит удары, а другая, не защищаясь, принимает их как должное.

      Любимый прием Бондарчука – удар в подбородок снизу.

      Люди падают от этих ударов в обморок, прокусывают языки, теряют раздробленные зубы.

      Придя с занятий, «клиенты» Бондарчука долго плачут бессильными слезами.

      Но эти слезы не трогают меня, а, скорее, раздражают. Плакать всякий умеет.

      Я зачитывался Герценом, Чернышевским, Михайловским. В тиши кабинета плакал над «страдающими» мужиками Григоровича, Успенского, Каренина, Решетникова, Левитова, Короленко…

      Сейчас вот, когда на моих глазах бьют по скулам этих самых настоящих, некнижных мужиков, я вместо того, чтобы плакать вместе с ними, уткнувшись в грязную подушку, «сочувствовать» им, начинаю все больше и больше ненавидеть проявляемое ими терпение, хотя и понимаю, что это терпение до поры, до времени.

      Я начинаю понимать, что для изменения этих порядков необходимо не толстовское непротивление, а революционное насилие.

      Какими словами, в самом деле, можно охарактеризовать плач двадцатилетних парней почти саженного роста, способных свалить ударом кулака любого буйвола?

      В сентябре переехали из казармы в лагеря.

      Покидал Петербург с большим удовольствием. Самые плохие лагеря – лучше хорошей казармы.

      Целый день на лоне природы. Солнце, воздух, аромат полей и чухонских деревушек.

      Но палаток не хватило на всех. Нашу роту разместили в… кавалерийской конюшне.

      В ней пахнет конским потом, навозом. Нет ни одного окна, только форточки. Высокий потолок напоминает цирк. Везде паутина и, конечно, пауки, мыши, разная нечисть…

      И те же деревянные казарменные нары в три яруса.

      Утром и вечером выходим на переднюю линейку. Поверка.

      Поем: «Спаси, господи, люди твоя» и «Боже, царя храни».

      Двенадцать батальонов поют одновременно. Что думают про себя новобранцы во время исполнения этой казенной обязанности?

      Нам начальство усиленно прививает «вумные» понятия о необходимости умирать за свое Отечество.

      Вчера был очень интересный урок словесности. Явился новый прапорщик. Показывал свою ученость.

      Записал из любопытства его «лекцию» почти стенографически.

      «Любовь к своему Отечеству – врожденное чувство каждого человека. Те, которые (кто, например?) нас учат ненавидеть Отечество, – негодяи!

      Древние греки были умнейшим и культурнейшим народом, а посмотрите, как они любили Отечество.

      Патриотизм, любовь к Отечеству – это было основой благочестия древних.

СКАЧАТЬ