Граф Монте-Кристо. Александр Дюма

Чтение книги онлайн.

      Он остался один, среди тишины и мрака, немой, угрюмый, как своды подземелья, мертвящий холод которых он чувствовал на своем пылающем челе.

      Когда первые лучи солнца едва осветили этот вертеп, тюремщик возвратился с приказом оставить арестанта здесь. Дантес стоял на том же месте. Казалось, железная рука пригвоздила его там, где он остановился накануне; только глаза его опухли от невыплаканных слез. Он не шевелился и смотрел в землю.

      Он провел всю ночь стоя и ни на минуту не забылся сном.

      Тюремщик подошел к нему, обошел вокруг него, но Дантес, казалось, его не видел.

      Он тронул его за плечо. Дантес вздрогнул и покачал головой.

      – Вы не спали? – спросил тюремщик.

      – Не знаю, – отвечал Дантес.

      Тюремщик посмотрел на него с удивлением.

      – Вы не голодны? – продолжал он.

      – Не знаю, – повторил Дантес.

      – Вам ничего не нужно?

      – Я хочу видеть коменданта.

      Тюремщик пожал плечами и вышел.

      Дантес проводил его взглядом, протянул руки к полурастворенной двери, но дверь захлопнулась.

      Тогда громкое рыдание вырвалось из его груди. Накопившиеся слезы хлынули в два ручья. Он бросился на колени, прижал голову к полу и долго молился, припоминая в уме всю свою жизнь и спрашивая себя, какое преступление совершил он в своей столь еще юной жизни, чтобы заслужить такую жестокую кару.

      Так прошел день. Дантес едва проглотил несколько крошек хлеба и выпил несколько глотков воды. Он то сидел, погруженный в думы, то кружил вдоль стен, как дикий зверь в железной клетке.

      Одна мысль с особенной силой приводила его в неистовство: во время переезда, когда он, не зная, куда его везут, сидел так спокойно и беспечно, он мог бы десять раз броситься в воду и, мастерски умея плавать, умея нырять, как едва ли кто другой в Марселе, мог бы скрыться под водой, обмануть охрану, добраться до берега, бежать, спрятаться в какой-нибудь пустынной бухте, дождаться генуэзского или каталанского корабля, перебраться в Италию или Испанию и оттуда написать Мерседес, чтобы она приехала к нему. О своем пропитании он не беспокоился: в какую бы страну ни бросила его судьба – хорошие моряки везде редкость; он говорил по-итальянски, как тосканец, по-испански, как истый сын Кастилии. Он жил бы свободным и счастливым, с Мерседис, с отцом, потому что выписал бы и отца. А вместо этого он арестант, запертый в замке Иф, в этой тюрьме, откуда нет возврата, и не знает, что сталось с отцом, что сталось с Мерседес; и все это из-за того, что он поверил слову Вильфора. Было отчего сойти с ума, и Дантес в бешенстве катался по свежей соломе, которую принес тюремщик.

      На другой день в тот же час явился тюремщик.

      – Ну что, – спросил он, – поумнели немного?

      Дантес не отвечал.

      – Да бросьте СКАЧАТЬ