Избранное. Мудрость Пушкина. Михаил Осипович Гершензон
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Избранное. Мудрость Пушкина - Михаил Осипович Гершензон страница 81

СКАЧАТЬ тень, о други, видел я?

      Скажите мне: чей образ нежный

      Тогда преследовал меня

      Неотразимый, неизбежный?

      Марии ль чистая душа

      Являлась мне, или Зарема

      Носилась, ревностью дыша,

      Средь опустелого гарема?

      Еще ближе, кажется, к чистой психологической метафоре следующее изображение (Воспоминание, 1828 г.)

      И нет отрады мне – и тихо предо мной

           Встают два призрака младые,

      Две тени милые, – два данные судьбой

           Мне ангела во дни былые;

      Но оба с крыльями и с пламенным мечом,

           И стерегут… и мстят мне оба,

      И оба говорят мне мертвым языком

           О тайнах счастия и гроба.

      Может быть, Пушкин и сам не сумел бы ответить, что он разумел в том и другом отрывке: воплощенные ли души Марии и Заремы и двух женщин, когда-то любимых им, или их умопостигаемые образы?

      Во всяком случае, представление о загробном воплощении души в тень или призрак до такой степени укоренилось в уме Пушкина, что он сплошь и рядом прибегал к этому образу. Для него было естественно вложить в уста Самозванца такую речь:

      Тень Грозного меня усыновила,

      Димитрием из гроба нарекла,

      и т. д.

      – и в уста Скупого рыцаря свой вздох, свои слова:

           о, если б из могилы

      Прийти я мог, сторожевою тенью

      Сидеть на сундуке и от живых

      Сокровища мои хранить, как ныне!..

      В переводе из Анакреона он пишет:

      Тартар тени ждет моей,

      чего нет ни у Анакреона, ни верно в том подлиннике, с которого он переводил. А. Шенье говорит у него:

      Но, тень мою любя,

      Храните рукопись, о други, для себя.

      Умерший Дельвиг для него —

      … в толпу теней родных

      Навек от нас ушедший гений, —

      об умершем Наполеоне он говорит:

      Да будет омрачен позором

      Тот малодушный, кто в сей день

      Безумным возмутит укором

      Его развенчанную тень!

      и даже в прозе, в журнальной заметке, называет свои стихи о Барклае де Толли «недостойными великой тени». Даже цветок, увядая, оставляет по себе свою тень:

      Лишь розы увядают,

      Амврозией дыша,

      В Элизий улетает

      Их легкая душа,

      И там, где волны сонны

      Забвение несут,

      Их тени благовонны

      Над Летою цветут.

(1825 г.).

      И во всех этих местах он, может быть, уже безотчетно, рисует тень, как реальное существо: тень сидит на сундуке, тень входит в Тартар, тени собираются толпой, тень можно возмутить, тень розы цветет и благоухает и т. п. Каждое из этих мест в отдельности легко принять за метафору, но общий смысл изречений Пушкина решительно противоречит такому толкованию. Наконец, вполне уясняется дело, если ближе рассмотреть тот образ, который Пушкин неизменно обозначает словом «тень».

      Первое СКАЧАТЬ