Севастопольская страда. Сергей Николаевич Сергеев-Ценский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Рыжов только что хотел послать к ним Корсакова с приказом атаковать драгун, но, оглянувшись, увидел, что адъютант его бессильно припал к шее коня, раненный пулей в бок, – в крови был левый бок.

      Рыжов повернул Юнону, чтобы помочь как-нибудь поручику, но вдруг Юнона сделала совершенно ненужный прыжок, до того неожиданный, что он едва усидел в седле, и стала валиться на землю, дав ему время только выхватить ногу из стремени.

      Шотландская пуля попала ей в голову несколько выше глаза. Раза три жестоко ударилась она головою о землю и вытянула шею.

      Юнона была у Рыжова пять уже лет, но некогда было тосковать о ней, шел бой, нужна была другая лошадь: нельзя было оставаться пешим командиру кавалерийской бригады во время боя.

      Поручик Корсаков не падал со своего коня – его можно было еще увезти в случае отхода к своим.

      Но вот около самой головы Рыжова тесно пришлась голова вороной лошади. С нее спрыгнул унтер-офицер Захаров, которого четверть часа назад обещал он разжаловать в рядовые, и очень быстро, но четко сказал:

      – Пожалуйте, ваше превосходительство, извольте садиться!

      – Ага! Да!.. А ты как же? – спросил Рыжов, занося ногу в стремя.

      – Найду себе, ваше превосходительство!.. Вот только седло сыму, – нагнулся он над Юноной.

      – Брось! Что ты выдумал! – крикнул Рыжов, но тут же повернул свою новую лошадь и поскакал в сторону веймарцев, перед которыми начали уже пятиться красные драгуны.

      – Урра-а! – кричал Рыжов, входя в азарт победы.

      – Урра-а-а! – кричали веймарцы, а за ними и лейхтенбергцы, перед которыми тоже уже кое-где начали показывать черные хвосты своих коней англичане.

      Захаров же не спеша, но привычно легко и ловко расстегивал ремни седла, бормоча при этом:

      – Как же можно дать пропасть седлу генеральскому? Чудное дело!

      Донская батарея, устроившись в тылу гусар, состязалась с английской полевой, но английские снаряды падали и туда, где скоплялись раненые гусары; пули же шотландцев становились метче и злее.

      Гусары гнали уже красных драгун, но подходили на выручку им шотландские стрелки, подъезжали ближе орудия…

      – Труби отбой! – кричал трубачам Рыжов – Аппель!

      Трубачи, как петухи утром, подхватили звуки «аппеля», но гусары в пылу сечи забыли, что такое там выговаривают звонкие трубы.

      Полковник Войнилович за шиворот оттаскивал назад своего спасителя Сороку, а когда собрал первый эскадрон, то увидел в нем унтера Захарова верхом на огромном гнедом английском коне и с генеральским седлом, накинутым на переднюю луку английского седла.

      Отступать после атаки, хотя бы и очень удачно проведенной, искусство гораздо более сложное, чем самая атака.

      Халецкий, голову и шею которого наскоро бинтовал не цирюльник, а его же ординарец унтер Зарудин, заслышав трубы, по привычке вынул часы и проговорил:

СКАЧАТЬ