Золото тигров. Сокровенная роза. История ночи. Полное собрание поэтических текстов. Хорхе Луис Борхес

Чтение книги онлайн.

      Надгробный мрамор хранит молчаливый покой,

      без лишних слов, не нарушая всесилья забвенья,

      молчит немногословно

      об имени, мыслях, событиях и отчизне.

      Вынесен приговор, осужден этот бисер на мрак и молчанье,

      потому мрамор не в силах поведать то, о чем молчат люди.

      Самое главное в жизни, пришедшей к финалу, —

      страстная дрожь и надежда,

      жестокое чудо: чувствовать боль; и удивление наслажденья —

      все это не исчезает, вечно длится, без перерыва.

      Слепо, настойчиво требует продолженья душа

      в преддверии жизни иной,

      в час, когда ты – всего лишь беглый отблеск и парафраз

      тех, кто не от мира сего, не отсюда, и тех,

      кто станет и кто ныне уже – бессмертье твое на земле.

      Сегодня, после многих лет разлуки,

      вернувшись в дом, где я когда-то рос,

      я чувствую, что всё кругом – чужое.

      Я прикасался к выросшим деревьям

      так, словно гладил спящее лицо,

      и проходил по старым тропкам сада,

      как будто вспоминал забытый стих,

      а под закатным полноводьем видел,

      как хрупкий серпик молодой луны

      укрылся под разлатою листвою

      темневшей пальмы,

      как птенец в гнезде.

      Как много синевы

      вберет в колодец этот смутный дворик,

      и сколько несгибаемых закатов

      падет в том отдаленном тупике,

      и молодую хрупкую луну

      еще не раз укроет нежность сада,

      пока меня своим признает дом

      и, как бывало, станет незаметным!

      Потрясающе

      в грубой убогости,

      потрясающе

      безнадежным прощальным бликом,

      покрывающим ржой равнины и долы,

      когда краешек солнца скрывается за горизонтом.

      Острый и тонкий, луч больно ранит

      и заполняет пространство беглой галлюцинацией, наважденьем,

      вселяя страх темноты,

      вмиг обрывается,

      как только осознаем призрачность.

      Так же рвется сон,

      когда понимаем, что спим.

      В бездне вселенской ночи

      только маяк противоборствует

      буре и заблудившимся шквалам,

      только маяк на покой посягает улиц притихших,

      словно предчувствие, дрожащее в нетерпении,

      предчувствие скорой, ужасной зари, которая

      наступает на опустевшие окраины мира.

      Скованный властью тени и мрака,

      напуган угрозой: скоро зажжется рассвет;

      судорожно оживляю ужасное

      предположение Шопенгауэра и Беркли,

      будто наш мир —

      игра воображения и сознанья,

      сновидение душ,

      без СКАЧАТЬ