КАРНЕГИ. Хотя бы на минуту поставь себя на их место.
ФРИК. Я был на их месте.
КАРНЕГИ. Ты не был на их месте, потому что мы создали место, в котором они сейчас. Они живут в домах компании, им платят долларами Фрика, которые они могут потратить только в магазине компании. Когда ты увольняешь этих людей, у ни не остается ничего. Они не могут потратить доллары Фрика где-то еще.
ФРИК. Тем более они должны продолжать работать, а не раскрывать рты. Или я руковожу, или нет. Я нанимаю и увольняю, кого хочу, и не отступлю перед шантажом.
КАРНЕГИ. Генри люди, которые работают у нас, не должны страдать из-за горя, которое ты испытываешь.
ФРИК. Горе никакого отношения к этому не имеет.
РОЗИ. Папа?
КАРНЕГИ. Я знаю, что твоя маленькая девочка…
ФРИК. Это совершенно не твое дело.
КАРНЕГИ. Наш бизнес – это мое дело.
ФРИК. Ты хочешь, чтобы управлял твоим бизнесом или нет? Если нет, просто дай мне знать, я пожму тебе руку и уйди, без обид. Но только давай обойдемся без этой галиматьи о бобинах. Ты же испытывал благоговейный восторг, читая рассуждения Герберта Спенсера о том, что слабые должны оставаться на обочине. Борьба за прибыль выпалывает непригодных и вознаграждает сильных. Когда государство пытается устранить бедность, оно извращает естественный закон природы. Твои слова – не мои.
КАРНЕГИ. Тогда все казалось ясным. Теперь – нет.
ФРИК. Эндрю, тебя никогда и ничего не кажется ясным. Все мутное.
КАРНЕГИ. Когда я привел сюда Спенсера, мне не терпелось показать ему сталеплавильный завод, и я гордился тем, что показываю, пока не увидел на его лице выражение абсолютного ужаса. Он сказал лишь одну фразу: «Одного месяца в Питтсбурге достаточно для того, чтобы оправдать самоубийство». И когда я посмотрел на все его глазами, мне стало стыдно. Это мое достояние? Когда люди слышат мою фамилию, что они думают? Человек, умирающий богатым, умирает в бесчестии.
ФРИК. Какая тебе разница, что думают о тебе люди после твоей смерти? Просто держи заработную плату минимальной и подкупай железные дороги, а на все остальной наплюй.
КАРНЕГИ. Я никогда не подкупал железные дороги. Я подкупал политиков Рокфеллер и Морган подкупали железные дороги.
(Велосипедный гудок, из-за левой кулисы появляются РОКФЕЛЛЕР и МОРГАН, на двухместном велосипеде, щеголеватый, невысокий РОКФЕЛЛЕР впереди, грузный, красноносый МОРГАН сзади).
МОРГАН. Дорогу! Сейчас рванет!
КАРНЕГИ. Упомяни дьявола. (Велосипед останавливается перед крыльцом. Двойной гудок). Джонни. Джей-Пи. Надоело давить белок на ореховой ярмарке?
РОКФЕЛЛЕР. Бедный, старый Энди Карнеги, стыдящийся богатства. Что ж, мне вот не стыдно. Господь сделал Джона Д. Рокфеллера богатым, и это святотатство, ставить под сомнение божественную волю.
МОРГАН. Джонни, ты СКАЧАТЬ