Правда. Терри Пратчетт

Чтение книги онлайн.

      – Разрази меня гром, – ответил Старикашка Рон.

      Фраза была сказана голосом, похожим на голос Рона, и, казалось, произошла примерно из того места, где находилось его лицо, вот только подобной связности от него обычно было не добиться.

      – Ты хочешь больше, чем пенни? – осторожно спросил Уильям.

      – Не меньше пяти пенсов за штуку, – ответил Рон. Вроде как.

      Что-то привлекло внимание Уильяма к серой дворняге. Та дружелюбно посмотрела на него и сказала:

      – Гав?

      Уильям снова поднял глаза.

      – Ты в порядке, Старикашка Рон? – спросил он.

      – Гутылка фива, гутылка фива, – загадочно произнес Рон.

      – Ладно… два пенса, – уступил Гунилла.

      – Четыре, – словно бы ответил Рон. – Но давай-ка не будем зацикливаться на мелочах. По доллару за тридцать штук?

      – Заметано, – сказал Доброгор, плюнул на ладонь и протянул бы ее, чтобы закрепить договор, если бы Уильям не успел в нее вцепиться.

      – Не надо.

      – Почему это?

      Уильям вздохнул.

      – Вы какими-нибудь жуткими обезображивающими болезнями страдаете?

      – Нет!

      – А хотите парочку?

      – О.

      Гунилла опустил руку.

      – Передай своим приятелям, чтобы скорее шли сюда, ладно? – сказал он. Потом повернулся к Уильяму: – Им ведь можно доверять?

      – Ну… по большей части, – сказал Уильям. – Но растворители для краски без присмотра лучше не оставляйте.

      Старикашка Рон и его пес брели по улице. И, как ни странно, беседовали, хотя формально разумен из них был только один.

      – Видишь? А я тебе говорил. Оставь разговоры мне, хорошо?

      – Разрази меня гром.

      – Вот именно. Держись меня, и все будет как надо.

      – Разрази меня гром.

      – Правда? Ну, это лучше, чем ничего. Гав, гав.

      Под мостом Призрения жили двенадцать человек, и жили роскошно, чего нетрудно достичь, когда «роскошью» ты считаешь возможность раз в сутки что-нибудь пожевать, а особенно когда определение понятия «что-нибудь пожевать» у тебя очень широкое. Формально они были попрошайками, но попрошайничать им приходилось редко. Наверное, их можно было назвать ворами, хотя без спроса они брали только то, что уже было выброшено – обычно людьми, спешившими оказаться подальше от их компании.

      Сторонние наблюдатели считали, что вожаком у них был Генри-Гроб, который мог бы стать чемпионом города по харканию, если бы еще хоть кто-то жаждал завоевать этот титул. Однако среди нищих царила истинная демократия людей, лишенных права голоса. Был в компании еще и Арнольд Косой, чья нехватка ног только давала ему преимущество в любой барной драке, потому что человек с крепкими зубами на уровне чужой промежности диктует всем остальным свои условия. А Человек-Утка, СКАЧАТЬ