В пучине гражданской войны. Карелы в поисках стратегий выживания. 1917–1922. Марина Витухновская-Кауппала

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ «закон о верховной власти» на утверждение Временному правительству. Это привело к кризису в отношениях между Великим княжеством и Временным правительством и роспуску парламента Финляндии.

      Как видим, Ухтинский съезд проходил, можно сказать, под аккомпанемент различных грозных событий, которые не могли не повлиять на радикализацию требований его организаторов. Однако, прежде чем мы обратимся к ходу и резолюциям самого съезда, вникнем в те настроения, которые в тот момент царили в карельской деревне. Историк Стэйси Черчилль обобщил наблюдения эмиссаров Карельского просветительского общества, отражённые в их рапортах. Он констатирует, что, хотя политические позиции жителей различных регионов Карелии сильно различались, эти различия не касались экономических проблем. Здесь царило единодушие: крестьян везде объединяло требование раздела земли и государственных лесных угодий[161].

      Волостные земельные комитеты выдвигали требования бесплатной передачи всех земель в общегосударственный фонд и уравнительного распределения этих земель на условиях долгосрочного пользования, требовали возврата отрезанных ранее в пользу казны сенокосных и других участков[162]. Во многих местностях крестьяне, не дожидаясь решений высшей власти, настаивали на выделении им покосов и земельных участков. Олонецкий губернский земельный комитет, напоминая, что Временное правительство приостанавливает всякое движение земельной собственности, с тревогой предупреждал в августе население о том, что «всякое насильственное нарушение прав собственника неуклонно будет преследоваться законом»[163].

      Отчаявшиеся карельские крестьяне начали искать возможности самостоятельного решения давно назревших проблем. Как и в других национальных регионах страны, выход виделся многим в регионализации, той или иной форме автономного самоуправления внутри России. Для карельских регионов встал вопрос о выборе формы самоуправления, и, как показывают источники, единого мнения здесь не существовало. Стейси Черчилль, сравнивая рапорты из Беломорской и Олонецкой Карелий, приходит к выводу, что если в первой преобладал «уверенный карельский дух» и ненависть к царским чиновникам, священникам и полиции, которых изгоняли из ряда мест (их обоснованно считали агентами власти и проводниками русификационной политики), то жителям Олонецкой Карелии была присуща ориентация на российские центры и недоверчивое отношение к политической деятельности Финляндии в регионе. И хотя и здесь можно было найти людей, надеявшихся на присоединение Олонецкой Карелии к Финляндии, гораздо больше встречалось таких, кто жёстко противостоял этой идее. Эмиссар Карельского просветительского общества В. Петров, проехавший по волостям Олонецкой Карелии, в рапорте от августа 1917 года подчёркивал, что «большая часть народа – ничего не знающий элемент, цепляется за своё прежнее состояние и верит в „Великую Россию“, каким бы положение ни было»[164].

СКАЧАТЬ