– Ты говоришь, что я буду работать. Будто тебе самому не придется.
– Не-а. Я куплю себе исчезновение на черном рынке. Или придумаю что-то получше.
Я засмеялась так громко, что на нас обернулась дюжина человек.
– Что? – Ярон посмотрел на меня с долей изумления.
– Тебе никогда на него не накопить. Только если будешь работать три жизни подряд. Забудь.
– Я узнал…
– Все, что ты узнал, – перебила я его, – ложь и провокация. Даже не начинай.
– Как хочешь, – произнес он, убирая бутылку. Его уверенность заметно пошатнулась.
Я прекрасно знала, сколько стоило исчезновение на черном рынке. Когда я сумела выйти на подпольщиков в прошлом году, визит к продавцу чуть не стоил мне огромного штрафа. Мне все объяснили на пальцах, как работает и сколько стоит. На деле это всего лишь небольшой цифровой шифр. Один из них назвал это «молитва». Как и любой прочитанный текст, он автоматически записывается в облачной копии сознания и запускает там процесс полного уничтожения данных, а заодно ищет коды всех имеющихся копий и стирает данные в них. Как только ячейка опустошена, вирус дает сигнал о ликвидации носителя. Тогда чип тикает и останавливает деятельность мозга. Это не больно и довольно быстро, хотя и не мгновенно. Процесс длится в среднем девяносто три секунды, как мне объяснили. И стоит это больше, чем вы можете себе представить. Я ушла, сдерживая в себе беспомощные стоны и ругательства, потому что даже с моей зарплатой мне пришлось бы работать еще как минимум четырнадцать лет, чтобы это получить. Может, если бы я так не кормила своими деньгами элитные маркетплейсы, то меньше, но деньги за ненужные шмотки не вернешь. Впустую потраченная жизнь обмену и возврату не подлежит.
– Хорошо нашему боссу. – Видимо, мой коллега захотел перевести разговор в немного другое русло. – Еще годик, и он свободен.
– Он это заслужил.
– Ну-ну. Симон Тор стоял у истоков всего этого конвейера. Все-то он заслужил. Работает всего на пару месяцев дольше тебя. И все его индексы – тоже вранье. Все подделка. Он и дерьмового анекдота придумать не сможет. Гнилой кадр.
– Он мог не работать вовсе.
– Угу, изначально на это и надеялся, я уверен. Пока не понял, что те, кто выше в пищевой цепочке, его надули.
– Не знала, что он настолько тебе неприятен.
– Он урод.
– Ты его не знаешь.
– Он нравится только тебе. Но это потому что у вас давняя интрижка, да? Я не осуждаю. У него дома крутой интерьер, наверное?
Меня немного удивила его прямота.
СКАЧАТЬ