Дело Артамоновых. Максим Горький

Чтение книги онлайн.

      Вскочил Илья Артамонов, дернув встрепанной, как помело, головою, лицо его налилось кровью, нос был красен, как уголь, он закричал в лицо Барскому:

      – Мы тебе не курята, а – куряне! И – еще кто кого перепляшет! Олеша!

      Весь сияющий, точно лаком покрытый, Алексей, улыбаясь, присмотрелся к дремовскому плясуну и пошел, вдруг побледнев, неуловимо быстро, взвизгивая по-девичьи.

      – Присловья не знает! – крикнули дремовцы, и тотчас раздался отчаянный рев Артамонова:

      – Олешка – убью!

      Не останавливаясь, четко отбивая дробь, Алексей вложил два пальца в рот, оглушительно свистнул и звонко выговорил:

      – Нате! – победоносно рявкнул Артамонов.

      – Ого! – многозначительно воскликнул поп и, подняв палец, покрутил головою.

      – Алексей перепляшет вашего, – сказал Петр Наталье, – она робко ответила:

      – Легкий.

      Отцы стравливали детей, как бойцовых петухов; полупьяные, они стояли плечо в плечо друг с другом, один – огромный, неуклюжий, точно куль овса, из его красных, узеньких щелей под бровями обильно текли слезы пьяного восторга; другой весь подобрался, точно готовясь прыгнуть, шевелил длинными руками, поглаживая бедра свои, глаза его почти безумны. Петр, видя, что борода отца шевелится на скулах, соображает:

      «Зубами скрипит… Ударит кого-нибудь сейчас…»

      – Охально пляшет артамоновский! – слышен трубный голос Матрены Барской. – Не фигурно пляшет! Бедно!

      Илья Артамонов хохочет в темное, круглое, как сковородка, лицо ее, в широкий нос, – Алексей победил, сын Барских, шатаясь, идет к двери, а Илья, грубо дернув руку Баймаковой, приказывает:

      – Ну-тко, сватья, выходи!

      Побледнев, размахивая свободной рукою, она гневно и растерянно отбивается:

      – Что ты! Али мне вместно, что ты?

      Гости примолкли, ухмыляясь, Помялов переглянулся с Барской, масляно шипят его слова:

      – Ну, ничего! Утешь, Ульяна, спляши! Господь простит…

      – Грех – на меня! – кричит Артамонов.

      Он как будто отрезвел, нахмурился и точно в бой пошел, идя как бы не своей волей. Баймакову толкнули встречу ему, пьяненькая женщина пошатнулась, оступилась и, выпрямясь, вскинув голову, пошла по кругу, – Петр услышал изумленный шепот:

      – А, батюшки! Муж в земле еще года не лежит, а она и дочь выдала, и сама пляшет!

      Не глядя на жену, но понимая, что ей стыдно за мать, он пробормотал:

      – Не надо бы отцу плясать.

      – И матушке не надо бы, – ответила она тихо и печально, стоя на скамье и глядя в тесный круг людей, через их головы; покачнувшись, она схватилась рукою за плечо Петра.

      – Тише! – СКАЧАТЬ