Сабуров снова восхитился способности своих почти соплеменников изящно выходить из неловкой ситуации.
– Ничего страшного, – он облачился в пальто. – Я поймаю кэб до полицейского морга.
Мистер Грин водрузил на голову котелок.
– Никаких кэбов, – отозвался парень. – Вам придают экипаж и возницу, то есть меня. В отличие от вас, я вооружен, мистер Гренвилл. На всякий случай, – добавил он.
Тоби вертелся у двери, однако Сабуров неожиданно поинтересовался:
– Зачем вы изучали страницу некрологов? – мистер Грин открыл рот. – Вряд ли там написали о наших жертвах.
Его собеседник покраснел.
– Там печатают и сообщения о безвестно пропавших. Посмотрите, – он сунул Сабурову газету. – Миссис Джеймс Бакли беспокоится о судьбе ее незамужней сестры, мисс Маргарет Перегрин, двадцати трех лет. В последний раз мисс Перегрин навещала миссис Бакли в феврале, а сейчас на дворе апрель.
Сабуров сверился с золотым брегетом.
– Морг подождет, – скомандовал он. – Мы едем к Бакли. Лошади здесь такие же скверные, как и чай?
Грин широко улыбнулся:
– За ними следит другой отдел, мистер Гренвилл. Через четверть часа мы окажемся на вокзале Чаринг-Кросс.
Связываться с миссис Бакли предполагалось через священника церкви святой Марии в Финчли. Поезда в северный пригород ходили часто.
– Я оставлю экипаж на вокзале, – уверил его Грин. – Полиция присмотрит за лошадьми.
Первым вырвавшись на лестницу, Тоби облегченно бросился вниз.
Заложив руки за спину, Сабуров изучал помпезную картину маслом, осеняющую гостиную преподобного Джеймса Бакли. Хорошенькая девушка в скромном платье опустилась на колени перед распятием, обвитым белыми лилиями. Сзади раздался суховатый кашель. Максим Михайлович обернулся.
– У вас нет картин более позднего периода его творчества? – Сабуров кивнул на холст. – Они ценятся выше, чем подобная живопись.
Преподобный Бакли поджал и без того тонкие губы.
– Нет, – неприязненно ответил священник. – Мы не поддерживаем это направление в искусстве.
Сабуров не сомневался, что семейство Бакли не оценит яркие холсты безвременно ушедшего гения английской живописи, как о нем писал профессор Оксфордского университета Рёскин. Мистер Фредерик Перегрин скончался двадцать лет назад.
– Официально от туберкулеза, – вспомнил Сабуров. – Наверняка, он увлекался и опиумом.
Преподобный Бакли, впрочем, не возражал против дагеротипа покойного тестя. Снимок в серебряной рамке красовался на камине. Переведя взгляд на худощавую женщину в чепце, маячившую за спиной Бакли, Сабуров увидел семейное сходство.
– Он изобразил на картине дочь, – Максим Михайлович присмотрелся. – Ей здесь лет пятнадцать.
Румянец на щеках нынешней миссис Бакли СКАЧАТЬ