Жестокие слова. Луиза Пенни

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что этот портрет вызывает у него желание придвинуть поближе кресло, налить чашку кофе и смотреть на него остаток вечера. Остаток жизни. Это было соблазнительно. И опасно.

      Он с усилием оторвал глаза от портрета и обнаружил, что Клара стоит в темноте и наблюдает за реакцией своих друзей, разглядывающих ее творения.

      Смотрел и Питер. С выражением нескрываемой гордости.

      – Bon Dieu, – произнес Габри. – C’est extraordinaire.[28]

      – Félicitations,[29] Клара, – сказал Оливье. – Боже мой, какая великолепная живопись. У тебя есть еще и другие?

      – Ты хочешь знать, не нарисовала ли я тебя? – спросила она и рассмеялась. – Non, mon beau.[30] Только Рут и мать Питера.

      – А это кто? – Лакост указала на портрет, который разглядывал Гамаш.

      Клара улыбнулась:

      – Не скажу. Вы должны догадаться.

      – Это я? – спросил Габри.

      – Да, Габри, это ты, – кивнула Клара.

      – Правда? – Он слишком поздно заметил ее улыбку.

      Самое забавное, что это вполне мог быть Габри. Гамаш снова посмотрел на портрет в пламени свечей. Не физически, а эмоционально. В портрете было счастье. Но было и что-то еще. Что-то не совпадающее с Габри.

      – Так, где тут я? – спросила Рут и, хромая, подошла к портретам.

      – Ты – старая пьяница, – сказал Габри. – Вот где ты.

      Рут уставилась на свою точную копию:

      – Не вижу. Больше похоже на тебя.

      – Ведьма, – пробормотал Габри.

      – Педик, – бросила она в ответ.

      – Клара изобразила тебя в виде Девы Марии, – объяснил Оливье.

      Рут подалась поближе и покачала головой.

      – Дева? – прошептал Габри Мирне. – Судя по всему, затраханные мозги не в счет.

      – Кстати… – Рут скользнула взглядом по Бовуару. – Питер, у тебя найдется листик бумаги? Во мне рождаются стихи. И вот еще: как по-твоему, допустимо ли в одном предложении присутствие слов «задница» и «жопоголовый»?

      Бовуар поморщился.

      – Просто закрой глаза и думай об Англии, – посоветовала Рут Бовуару, который, вообще-то, думал о ее английском.

      Гамаш подошел к Питеру, не сводившему глаз с картин жены.

      – Ну как вы?

      – Вы хотите узнать, не возникает ли у меня желания исполосовать их в клочья бритвой, а потом сжечь?

      – Что-то в этом роде.

      У них уже был похожий разговор, когда стало ясно, что Питеру вскоре придется уступить жене свое место лучшего художника в семье, в деревне, в провинции. Питер пытался противиться этому, но не всегда успешно.

      – Я не смог бы ее сдержать, даже если бы попытался, – сказал Питер. – А пытаться я не хочу.

      – Ну, есть все же разница между «сдержать» и «активно поддерживать».

      – Они СКАЧАТЬ