Бездна Челленджера. Нил Шустерман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ гнезда и прыгает, раскинув руки, навстречу верной смерти. Я не спускаю глаз с воды, но его нигде не видно. Все собравшиеся вежливо аплодируют, а группа начинает играть «Оранжевое небо»[2], хотя небо лиловое, как синяк.

      – Почему вы все просто сидите? – кричу я. – Разве вы не видели, что случилось?

      Мой собутыльник только руками разводит:

      – Прыгуны совершают то, что совершают. Наше дело – похлопать в ладоши и почтить их память. – Он бросает взгляд за борт: – Здесь так высоко лететь, что даже не видно, как они расплющиваются. – Он залпом допивает коктейль: – Заплатил бы, чтобы на это поглядеть!

      18. Загадочная пепельница

      Никто в школе не желает мне зла.

      Я говорю себе это каждое утро после очередного выпуска новостей, где нет ничего про землетрясения в Китае. Я повторяю эти слова, торопясь с урока на урок. Я напоминаю себе об этом, когда прохожу мимо парня, который хочет меня убить, но вряд ли знает, кто я такой.

      – Ты делаешь из мухи слона, – сказал папа. Может, он и прав, но это значит, что все-таки была «муха». В минуты просветления мне хочется дать самому себе затрещину за то, что выдумал такую глупость. Что можно подумать о человеке, для которого желание себя поколотить – признак просветления?

      – Тебе нужен внутренний центр, – сказала бы мама. Она по уши в медитациях, веганстве и сыроедении – наверное, потому что ненавидит свою работу: вычищать кусочки мяса у людей между зубов.

      С центровкой, однако, легче сказать, чем сделать. Я понял это, когда нас учили лепить из глины. У учителя горшки выходили как-то сами собой, но на деле требовались огромная точность и сноровка. Нужно вдавить шарик глины четко в центр гончарного круга, прижать его посередине большим пальцем и медленно, равномерно расплющивать. Каждый раз, когда я брался за дело, моя заготовка вскоре теряла равновесие и расползалась в разные стороны. От моих попыток что-то исправить становилось только хуже: края рвались, стенки проваливались вовнутрь, и очередная «загадочная пепельница», как называл мои потуги учитель, отправлялась обратно в ведро с глиной.

      Что же происходит, когда равновесие теряет весь мир вокруг, а ты совершенно не умеешь возвращать его обратно? Остается только принять неравный бой и ждать, пока стенки провалятся и твоя жизнь станет одной большой загадочной пепельницей.

      19. Заргон расплывается

      Мы с друзьями, Максом и Шелби, иногда по пятницам собираемся после школы. Мы утверждаем, что разрабатываем компьютерную игру, но это тянется уже два года, и готовностью там и не пахнет. В основном дело в том, что каждый из нас постоянно совершенствуется в своей области и нам все время приходится начинать заново, потому что предыдущие наработки кажутся нам детскими и слишком любительскими.

      Макс – наша движущая сила. Он сидит у меня дома гораздо дольше, чем мои родители готовы его терпеть, потому что, хотя он компьютерный гений, его компьютер – никчемный СКАЧАТЬ