Обретение любви. Андрей Рихтер

Чтение книги онлайн.

      – Потому что «геть»! «Геть» хорошим людям не говорят. Вот ты, папа, говоришь мне «геть з очей мойих»[14], когда я делаю что-то не то, верно?

      Против убойной детской логики возразить было нечего. Галина отметила про себя, что надо будет после поговорить с сыном с глазу на глаз, сделать ему внушение, чтобы следил за речью. Нельзя говорить родной дочери «геть з очей моїх». Ни при каких обстоятельствах. Можно призвать к порядку, объяснить, в чем она неправа, но не прогонять прочь, да еще и в такой резкой форме.

      – Москаль, Анечка, это плохое слово, – сказала Ольга, гладя дочь по голове. – Унизительное. Так глупые люди называют русских…

      «Вообще-то, не русских, а москвичей, русских называют «кацапами», – подумала Галина, но поправлять невестку не стала. Незачем обострять отношения по пустякам. Из таких вот пустяков потом вырастают огромные обиды.

      Публика в доме жила интеллигентная, поэтому толпы вокруг машины не собралось и в окна никто открыто не пялился, посматривали мельком, словно невзначай.

      – Анекдот! – Виктор перешел с русского на украинский. – Мне в родном городе, в родном дворе написали на машине «геть з України»! Бред! Кому расскажу, не поверят! Ни в Киеве, ни в Москве! И что мне теперь делать?

      – Красить! – сказала Ольга на русском, она вообще всегда говорила на русском, лишь изредка вставляя в речь отдельные украинские слова. – Не будешь же так ездить. Стыдоба!

      – Стыдно должно быть тому, кто это сделал, – заметила Галина, переходя на родной украинский следом за сыном. – Но привести машину в порядок надо. Это долго, Витю?

      – Сутки, – буркнул тот. – Но я не о том, красить или не красить. Я о том, что мне делать потом? Чтобы снова не написали чего-нибудь? Написать спереди на стекле «справжнiй хохол»[15], чтобы видели, что я не москаль? Ксерокопию паспорта прилепить?

      – В паспорте национальность не написана, – сказала Ганнуся.

      Галина порадовалась тому, что внучка хоть и не разговаривает по-украински, но все понимает.

      – Зато фамилия написана, – на русском ответил ей отец, – а с фамилией Любченко трудно сойти за москаля.

      – Поставь на охраняемую стоянку и спи спокойно, – посоветовала Галина. – И вообще, наш семейный совет затянулся. Поезжай на покраску, а за хлебом сходим мы с Ганнусей. Оля, если хочешь, пошли с нами, прогуляемся.

      – Нет, Галина Дмитриевна, я лучше с Витей съезжу, чтобы ему не скучно было, – сказала невестка. – Только переоденусь.

      «Чего там скучать? – удивилась Галина. – Доедет до ближайшей фарбувальни[16], сдаст машину и вернется. Дел на час, не больше. Хотя у Ольги могут быть свои соображения…»

      «Свои соображения» – это ревность, поводов для которой чересчур любвеобильный Виктор давал предостаточно. Весь в отца. Тот был родом с Полтавщины, из города Кобеляки и на все упреки без стеснения отвечал: «Так я же с Кобеляк, у нас там все кобели!» У сына другое оправдание, столь же малоубедительное: СКАЧАТЬ