Возвращение с Западного фронта (сборник). Эрих Мария Ремарк

Чтение книги онлайн.

      Вечером нас несут в «разделочную». Мне становится страшно, и я быстро соображаю, что мне делать, ведь всем известно, что в полевых лазаретах врачи не задумываясь ампутируют руки и ноги. Сейчас, когда лазареты так забиты, это проще, чем кропотливо сшивать человека из кусочков. Мне вспоминается Кеммерих. Ни за что не дам себя хлороформировать, даже если мне придется проломить кому-нибудь голову.

      Пока что все идет хорошо. Врач ковыряется в ране так, что у меня в глазах темнеет.

      – Нечего притворяться, – бранится он, продолжая кромсать меня.

      Инструменты сверкают в ярком свете, как зубы кровожадного зверя. Боль невыносимая. Два санитара крепко держат меня за руки; одну мне удается высвободить, и я уже собираюсь съездить врачу по очкам, но он вовремя замечает это и отскакивает.

      – Дайте этому типу наркоз! – в бешенстве кричит он.

      Я сразу же становлюсь смирным.

      – Извините, господин доктор, я буду вести себя тихо, но только не усыпляйте меня.

      – То-то же, – скрипит он и снова берется за свои инструменты.

      Это блондинчик со шрамами от дуэлей и с противными золотыми очками на носу. Лет ему от силы тридцать. Я вижу, что теперь он нарочно мучает меня, – он так и роется в моей ране, время от времени искоса поглядывая на меня из-под своих очков. Я вцепился в поручни – пусть я лучше сдохну, но он не услышит от меня ни звука.

      Врач выуживает осколок и показывает его мне. Как видно, он доволен моим поведением: он тщательно накладывает мне лубок и говорит:

      – Завтра на поезд – и домой!

      Затем мне делают гипсовую повязку. Увидевшись в палате с Кроппом, я рассказываю ему, что санитарный поезд придет, по всей вероятности, уже завтра.

      – Нам надо потолковать с фельдшером, чтобы нас оставили вместе, Альберт.

      Мне удается вручить фельдшеру две сигары с наклейками из моего запаса и ввернуть при этом несколько слов. Он обнюхивает сигары и спрашивает:

      – У тебя что, еще есть?

      – Добрая пригоршня, – говорю я. – И у моего товарища, – я показываю на Кроппа, – тоже найдется. Завтра мы вместе с удовольствием передадим их вам из окна санитарного поезда.

      Он, конечно, сразу же смекает, в чем дело: понюхав еще раз, он говорит:

      – Ладно.

      Ночью мы ни на минуту не можем уснуть. В нашей палате умирают семь человек. Один из них целый час распевает высоким сдавленным тенором хоралы, затем пение переходит СКАЧАТЬ