Ницше и нимфы. Эфраим Баух

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в Распятом самого себя во время припадка эпилепсии.

      Я все более и более не просто погружаюсь, а душой привязываюсь к поэтическому миру древней Эллады.

      Больше всего удивляет меня то, что за столько веков, со времен Феогнида, творившего в шестом веке до новой эры, мало что изменилось. Поэт, рожденный в аристократической среде, близок мне своей ненавистью к черни, опасность которой я ощущаю инстинктивно, еще и не приблизившись к ней по молодости.

      Более того, львиная доля его элегий обращена к юноше, быть может, даже моих лет, молодому аристократу Кирну, но я ощущаю, что все его нравоучения обращены прямо ко мне:

      Кирн, не завязывай искренней дружбы ни с кем из тех, кто тебя окружает,

      Сколько бы выгод тебе этот союз ни сулил.

      Всячески на словах им старайся представиться другом,

      Важных же дел никаких не начинай ни с одним,

      Ибо, начавши, узнаешь ты душу людей этих жалких,

      Как ненадежны они в деле бывают любом.

      По сердцу им только ложь, да обманы, да хитрые козни,

      Как для людей, что не ждут больше спасения себе.

      И ведь все это было на заре, пожалуй, впервые возникшей в мире демократии, ненавистной ему до зубовного скрежета, победившей в его городе Мегаре. Поэт вынужден бежать из родного города, скитаться в нужде, на грани нищеты.

      Мне вспомнился Данте, бежавший из любимой Флоренции и умерший на чужбине, в Равенне.

      Все это я пропустил через собственную, такую еще не окрепшую душу, и даже впервые по такому случаю, к стыду своему, пролил слезу.

      Ричль прочел мою рукопись и спустя несколько дней пригласил к себе. Взгляд у него был добрый, но весьма испытующий, и я почувствовал себя не в своей тарелке.

      – Почему вы выбрали эту работу?

      По сути, это был первый в моей жизни допрос.

      Достаточно внятно и четко, что со мной бывает не часто, объясняю ему причины моего выбора. Делаю главный упор на то, что юноша Кирн, вероятно, близок мне по возрасту и принципам жизни: иначе бы Феогнид не обращался именно к нему в более чем в тысяче двухстах восьмидесяти элегиях из тысячи четырехсот. После этого я облегченно вздыхаю, когда он осведомляется о моем возрасте и годах обучения. Тут настает очередь комплимента со стороны этого скупого на похвалы профессора: он искренне признается, что в своей практике еще не встречал такую работу по четкости композиции и строгости подхода к теме у студента третьего семестра.

      Я со всех сил стараюсь сдержать дрожь, которая возникает у меня, когда меня хвалят, при его требовании переработать мою рукопись в небольшую по объему книгу. Более того, он обещает мне помочь при сверке набора с оригиналом.

      После такого приема, я, давно замысливший побег от занятий филологией, чтобы полностью отдаться изучению философии Шопенгауэра, отдыху с музыкой Шумана и длительным прогулкам в одиночестве, соглашаюсь принять предложенную мне университетом работу по исследованию источников Диогена Лаэртского.

СКАЧАТЬ