Флоренс Адлер плавает вечно. Рэйчел Бинленд

Чтение книги онлайн.

      – Помоги мне перевернуть ее, – попросил он одного из врачей, что стояли по другую сторону койки. Голос звучал подавленно. Врачи переглянулись с каким-то испуганным разочарованием и медленно перевернули Флоренс на спину. Затем сложили ее руки по бокам.

      – Время смерти, – сказал пляжный хирург, посмотрев на часы, а затем на Эстер, – пять двадцать три.

      В какой-то момент за Флоренс приехали. По Набережной прикатила машина, и из нее вышли двое мужчин с деревянными носилками. Эстер узнала одного из них – это был Эйб Рот, управляющий Еврейским похоронным домом.

      – Они не могут забрать ее! – прошептала Эстер Джозефу. – Пожалуйста, не позволяй им ее забирать.

      – Бубала[1], мы поедем с ней. Мы не оставим ее одну.

      Мужчины склонили головы, подойдя к койке, на которой лежала Флоренс.

      – Джозеф. Эстер, – сказал Эйб. – Я вам так соболезную.

      Эстер не могла смотреть на него. Ее взгляд не отрывался от лица дочери, от ее бледных щек и синих губ.

      – Ты все еще в Бет Кехилла? – спросил Эйб. Они с женой были членами Родеф Шалом, консервативной синагоги на Атлантик-авеню.

      Джозеф кивнул.

      – Мы позвоним ребе Леви и дадим ему знать. Он приведет Хевра Каддиша[2]. Полагаю, вы хотите провести техора[3].

      Бабушка Эстер была членом Хевра Каддиша в Висбадене, а мать – в Филадельфии. И все же Эстер передергивало от мысли, что едва знакомые ей женщины станут касаться прекрасного тела ее дочери, будут смывать соленую воду и песок, что налипли на ее руки и ноги. Руки Флоренс несли ее сквозь океан, но задолго до этого они помогали ей ползать по кухонному полу. Они были мягкими, в ямочках и пахли детским мылом и тальком. Эстер была единственной, кто когда-либо ее купал.

      – Хотите, чтобы я прочел Видуй[4]? – осведомился Эйб.

      – За что ей просить искупления? – резким голосом спросила Эстер. – Ей двадцать. Моей девочке всего двадцать.

      – Эстер, – тихим, сдавленным голосом произнес Джозеф. Эйбу он сказал: – Пожалуйста.

      Эйб начал читать, и Эстер заревела прямо в мокрый шелк купального костюма Флоренс. Ей представилось, как буквы иврита плывут по воздуху и сплетаются вместе, окутывая Флоренс невидимым покрывалом и охраняя ее. Когда Эйб приступил к Шма[5], Джозеф присоединился к нему.

      – Шма Исраэль Адонай Элоэйну Адонай эхад. Слушай, Израиль: Господь – Бог наш, Господь один. Как много раз Эстер слышала эту молитву? Тысячу? Больше? Задумывалась ли когда-либо о ее значении? Джозеф был ближе к старым традициям, Джозеф вырос в маленьком штетле в Лаккенбахе, где возможностей недоставало, а еврейских законов водилось в избытке.

      Женщин не обязывали читать Шма, но через некоторое время Эстер тоже начала сквозь слезы бормотать слова. Возможно, что произнося молитву на этом пляже в этот день, Эстер сможет защитить дочь от неизвестности, которую не СКАЧАТЬ