Нет худа без добра. Мэтью Квик

Чтение книги онлайн.

      Мы.

      Мама убрала руку с моей ноги и сказала:

      – Ты красивый мужчина, Ричард, и я люблю тебя всю жизнь, но я не повторю своей ошибки. Ты сделал выбор и будешь спать на кушетке. До завтра.

      После этого она практически взлетела по лестнице. Уже несколько месяцев она не двигалась так быстро.

      Мама была в каком-то экстазе.

      Ею, казалось, руководила некая высшая сила, как святыми с нимбами на витражах церкви Святого Габриэля. Ее безумие представало как нечто священное. Она чуть ли не сияние излучала.

      Хотя все это несколько тревожило меня, я радовался, что мама ожила и была счастлива. А притворяться мне было нетрудно. Я всю жизнь притворялся. Это была игра, к которой я привык с детства, так что опыт у меня, несомненно, был.

      И вот каким-то образом (как именно такие вещи происходят, знает, наверное, один Бог) со временем эта игра вошла у нас в привычку.

      Мы оба начали притворяться.

      Она притворялась, что я – это Вы, Ричард Гир.

      Я притворялся, что у мамы все в порядке с головой.

      Притворялся, что она вовсе не умирает.

      Притворялся, что мне не придется жить без нее.

      Все это, как говорится, прогрессировало.

      К тому времени, когда мама переместилась на кровать в гостиной, где рука ее была проткнута катетером, через который подкачивался морфий для обезболивания, я играл роль Ричарда Гира двадцать четыре часа в сутки, даже когда она была без сознания, потому что так мне легче было увеличивать дозу морфия всякий раз, когда на ее лице появлялась гримаса боли.

      Для нее я был теперь не Бартоломью, а Ричардом.

      И я решил стать Ричардом на самом деле и дать Бартоломью заслуженную передышку – если для Вас есть в этом какой-то смысл, мистер Гир. Бартоломью уже почти сорок лет сверхурочно работал ее сыном. Если иметь в виду его чувства, то можно сказать, что с Бартоломью содрали кожу, отрубили ему голову и распяли вниз головой – как его тезку-апостола[5], согласно легендам, только метафорически, конечно, – и в современном мире.

      Стать Ричардом Гиром было для меня все равно что накачать мозги обезболивающим морфием.

      Когда я был Вами, я преображался, был увереннее в себе, чем когда-либо прежде, лучше владел собой.

      Служащие хосписа участвовали в этой мистификации. Я настоял на том, чтобы они называли меня Ричардом, когда мы были у мамы в палате. Они смотрели на меня как на чокнутого, но делали, как я просил, потому что им за это платили.

      И за мамой они ухаживали только потому, что им платили. Я не питал иллюзий, что их действительно заботят наши дела. Они поминутно доставали свои мобильники, чтобы посмотреть, который час, а в конце смены надевали пальто с такой радостью, будто отправлялись на какую-то необыкновенную вечеринку, будто это все равно что переместиться из морга прямо на церемонию вручения «Оскара».

      Когда мама спала, служащие хосписа иногда называли меня мистером Нейлом, но если она просыпалась, СКАЧАТЬ