Сердца четырех. Владимир Сорокин

Чтение книги онлайн.

      Завтракали, как всегда, в оранжерее.

      – Генрих Иваныч, как вы себя чувствуете? – спросил Ребров, помешивая кофе.

      – Прекрасно, – Штаубе с аппетитом ел яичницу с ветчиной, – сон – лучшее лекарство. Авиценна прав.

      – Не болит?

      – Абсолютно. Ольга Владимировна, голубушка, налейте мне еще сока.

      Ольга встала и принялась разливать всем апельсиновый сок из хрустального кувшина. Когда дошла очередь Сережи, он накрыл стакан ладонью и буркнул:

      – Не буду.

      Ольга протянула ему левую руку с согнутым мизинцем. Сережа, помедлив, нехотя взялся своим мизинцем за Ольгин.

      – Мирись, мирись, мирись и больше не дерись, – сказала Ольга.

      – А если будешь драться, то я буду кусаться, – пробурчал Сережа.

      Ольга поцеловала его в голову и налила ему сока. Ребров допил кофе, вытер губы салфеткой:

      – Друзья. С вашего позволения, я воспользуюсь свободной минутой для небольшого сообщения. Я не сказал вам вчера, но и, по-моему, к лучшему. Брикеты от Голубева не поступили.

      Ольга замерла со стаканом в руке. Штаубе перестал жевать:

      – Как… как не поступили?

      Ребров отрицательно покачал головой.

      – А Маша? – Ольга поставила стакан.

      Он снова качнул головой.

      – Но, Виктор Валентиныч, я не понимаю! – повысил голос Штаубе. – Тогда как нам понимать прикажете ваши воскресные показания? И Маша? Что же получается, нас водят за нос? Я не понимаю ничего, объясните мне толком!

      Ребров вздохнул:

      – Дорогой Генрих Иваныч. В воскресенье я сказал про педагогов. Вы должны это помнить.

      – Да! Я и помню! – взвизгнул Штаубе. – Помню! Как вы позволили, вы дали этой твари, этой… ебаной суке обещать! Обещать и довериться! Как она смеялась, как согласилась! Блядь эта! И вы, вы заступились за Мишаню! Вы! Вы! – Он резко и неуклюже встал, опрокинув стакан с соком. – И я, я вам говорю! Я говорю вам, что я презираю Мишаню! Я срал на орловские! Срал! Я срал и ссал на ваши упражнения с ним! Я срал на эти вонючие деньги! Они, видите ли, поставили нам условие! Прошли пару черных! Благодетели! Нет! – Он постучал пальцем в стол. – Вы не закончите с третьим! Нет, нет! И не надо мне подробностей! Не надо этих фокусов с челюстью! Я не клоун вам, Виктор Валентиныч! Я не Найман! Не этот… не эта тварь! Блядская! У-у-у, мрази! – Лицо Штаубе побелело, в глазах блеснули слезы. – Я, я старик! Старик! И я, по-вашему, должен вот для этой ебаной, блядской гадины доставать! Да?! Я, инвалид, больной человек?! Я должен ублажать Злотникова?! Идти в исполком?! Забирать?! С этими сволочами ездить?! Да?! Да?! И комки?! Да? И плиты? Я?! И вы равнодушно с этим смиряетесь? Вы?! Вы?!

      Ребров поднял опущенную голову и тихо произнес:

      – Промежуточный блок у меня.

      Штаубе замер:

      – Как это?

      – Еще пятнадцатого. Лежит у Тамары Алексеевны.

      Штаубе перевел недоумевающие глаза на Ольгу. СКАЧАТЬ