Моя карма. Человек в мире изменённого сознания. Валерий Георгиевич Анишкин

Чтение книги онлайн.

      – Как вы это делаете?

      – Не знаю, – честно признался я. – Просто я при определённых условиях могу войти в пространство, которое даёт информацию. Я не знаю, что это, но в моём сознании это существует как пространство. Я вхожу в это пространство и «вижу» те образы, которые мне нужны в данных обстоятельствах.

      Это всё, что я мог объяснить этим людям, потому что всё остальное всегда оказывается совершенно непонятным для тех, кто там не побывал. Я знаю, что есть разные пространства. «Моё» – тёмное, всё испещрённое мерцающими точечками, которые ощущаемы, хотя и далёкие. В этом пространстве, или поле, всегда есть и будет информация, но я не знаю, как события в действительности сосуществуют там. Когда в него проникает моё ограниченное и несовершенное сознание, оно считывает информацию. Последовательность событий там не имеет временной последовательности. Там своя, недоступная нашему пониманию логика, но моё сознание как-то переводит всё на язык наших привычных понятий и нашей временной последовательности…

      – Но это же ненаучно. Учёные отрицают существование ясновидения. Как можно увидеть то, чего увидеть нельзя?

      Генерал повторил тот же вопрос, который когда-то задал начальник Ленинградского УГРО полковник Соловьёв.

      – Потому что это лежит за гранью физического восприятия, а традиционная наука имеет дело именно с миром физическим.

      – Но нормальные люди не видят ничего подобного, – язвительно напомнил генерал.

      – Я что, на ненормального похож? – сделал я попытку улыбнуться.

      – На ненормального вы непохожи. Но согласитесь, что всё это странно, – серьёзно сказал генерал.

      – Для того, чтобы видеть то, что способны видеть экстрасенсы, необходимо обладать особой чувствительностью и особыми центрами восприятия.

      – Ладно, дискуссию разводить на эту тему нет времени. Я попросил вас зайти, чтобы поблагодарить за помощь. Может быть, ещё нам понадобитесь. Вы же не будете возражать, если мы к вам обратимся?

      Я молча кивнул.

      – А как у вас это получается, не суть важно. Наука когда-нибудь ответит и на этот вопрос. А насчёт того, что есть какая-то грань, которая лежит за пределами физического мира – это заблуждение, которое у вас со временем пройдёт. Наука у нас одна – марксистская. Мир каких-то тонких материй – это мистика, которой торгует Запад, опираясь на Блаватскую и иже с ней.

      Выходя из кабинета генерала, я спросил:

      – А как же Фрейд?

      – При чём тут Фрейд? – начальник посмотрел на своего зама.

      – Владимира Юрьевича вызывали по поводу запрещенной литературы, которую он выписывал через библиотеку.

      – Ну, Фрейд у нас не запрещен, хотя фрейдизм, как течение, пагубно влияет на нашу молодёжь и увлекаться подобной литературой, тем более советскому учителю, я бы не советовал.

      Мне подписали пропуск на выход из «Серого здания», и я с облегчением, только СКАЧАТЬ