Моя карма. Человек в мире изменённого сознания. Валерий Георгиевич Анишкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ лежал на кровати и читал Брет Гарта, что меня удивило: хотя Степан и читал всё подряд, но чаще детективы. Однако в комнате он был не один: Корякин в майке и трусах подстригал ногти, задрав ногу на стол.

      Я не сдержался и раздражённо сказал:

      – Мы за этим столом едим.

      – Ну и что? – не понял Корякин.

      – А то, что ноги класть на стол – свинство!

      – Ну-ну, ты полегче! – зло бросил Корякин. – А то можно и схлопотать.

      – Я тебе схлопочу! – Степан отложил книгу. – Это я не заметил, а то бы ты у меня сам схлопотал… Ну-ка канай на своё место. Здесь тебе не колхоз и не свиноферма.

      Корякин, ни слова не говоря, пошел к своей кровати. Лицо его выражало недовольство, но перечить Степану он не мог и, видно, его боялся. Он достриг ногти в своём углу, надел свои всегда мятые брюки, рубаху в цветочек, тщательно причесал рыжий чуб перед круглым карманным зеркальцем и ушел, оставив нас со Степаном вдвоём.

      – Не любите Корякина, Степан Захарыч? – усмехнулся я.

      – Деревня. Самый зловредный элемент. Всегда всё под себя гребут, и всегда им мало. Для коллектива люди бесполезные, потому что каждый за себя.

      – Так при Сталине они так обнищали, что сапог купить не могли, в лаптях ходили. Он же их гнобил по чем зря. Им, бедным, даже паспорта не выдавали.

      – Вот за это и гнобил, – угрюмо буркнул Степан. – Хотя сволочью был тоже порядочной.

      Степан попытался вновь уткнуться в книгу, и я видел, что его самого смутило противоречие этой незамысловатой философии. С одной стороны, он, вроде как, солидарен с товарищем Сталиным в оценке крестьянства, но с другой, Сталина не приемлет.

      – Степан Захарыч, может, посидим чуть, да по рюмочке, – предложил я, вытаскивая из спортивной сумки, с которой обычно ходил, бутылку белоголовки, колбасу, купленную в коопторге, и хлеб.

      Степан отложил книгу, загнув уголок листа, сел на кровати, изучил меня тяжелым взглядом и сказал:

      – Ну, что ж, можно.

      Мы сели за стол. Я нарезали колбасу и хлеб, налил по чуть в гранёные стаканы, которые служили нам и для чая, и мы, чокнувшись, выпили.

      – Я видел, вы Брет Гарта читаете? – поинтересовался я, прожевав кусок хлеба с колбасой. – Нравится?

      – Сильный писатель. Схож с Джеком Лондоном. Тот тоже про золотоискателей и бродяг писал… Сам-то ты читал?

      – Читал. Мне нравится и тот, и другой, – согласился я. – Считается, что Джек Лондон больше реалист, а Брет Гарт – романтик. Но оба изображали людей вольнолюбивых и бескорыстных.

      – А я что говорю? – подхватил Степан. – Нет у них жлобства. Просто жизнь их беспросветная… Ведь это надо. Жили, казалось бы, закоренелые преступники, то есть самые отпетые, и среди них оказалась одна женщина, тоже порочная, тоже в грехах. СКАЧАТЬ