Полное собрание сочинений. Том 29. Произведения 1891–1894 гг. Кто прав?. Лев Толстой

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ такие же, как у няни. Платье на груди атласное и часы. Это хорошо. Но все-таки ничего особенного и, главное, ничего этого есть нельзя, а уже пора.

      Атмосфера обожания, в которой она себя чувствовала, возбуждала Веру. Она и была из тех, которые особенно чутки и легко возбуждаются восхищением людей, да и избалована она была этим и любила это, и теперь ей было очень хорошо. Она видела, что ей восхищаются. И от этого она всей душой любила теперь этих милых детей. А дети чувствовали, что она любила их, и от этого еще больше восхищались и т. д. Круг был замкнут, и любовного электричества набиралось всё больше и больше.

      Вера рассказывала им про то, как в Италии она один раз отняла собаку у мальчиков, которые мучали ее.

      – Как же они, перестали? – спросил неожиданно Вася, широкорожий белокурый бутуз.

      Вера оглянулась на него, и все оглянулись на него, и бутуз начал краснеть, краснеть. Казалось, нельзя было больше покраснеть, но кровь еще и еще приливала, и сырость начинала выступать у него на лбу и в глазах. Он сидел не шевелясь, только вжимая шею в плечи, очевидно чувствуя, что при малейшем движении он погибнет.

      – Да, разумеется, Вера сказала, чтобы они перестали, они и перестали, – с несомненным убеждением того, что приказания Веры никто в мире не мог ослушаться, сказал Саша.

      Вера поспешила отвести глаза от погибающего от конфуза бутуза и продолжала разговор.

      – Ну, барышня, они с вами и время забыли, – сказала няня, входя. – Пожалуйте, Анатолий Анатольич. Мамаша приказали гулять.

      Вошла и швейцарка за детьми. Но все дети с досадой отворачивались от швейцарки, держась за Веру, и, чтобы ни на минуту не нарушать близость с нею, только с нею пошли в сад. Швейцарка с упреком и досадой посмотрела на Веру, не только отвлекшую от нее детей, но вызывавшую даже недоброжелательность к ней.

      –

      В это время в кухне шло сильное волнение и напряженная работа.

      – А кто его знал, что они приедут. Мне только нынче сказали, – говорила Матрена Петровна, облокотившись на шкап и куря папиросу.

      – Какое же жаркое будет, коли сейчас убить, сейчас зажарить, – говорил повар в куртке и колпаке, – да и то нет.

      – Как нет? Вот эту у бабы возьми, а своих двоих ловят.

      – Ну, давай ее сюда, – сказал повар бабе, державшей курицу.

      – Вы уж, Матрена Петровна, прибавьте пятачок.

      – Ну, давай сюда.

      Повар взял курицу и нож и, отхватив ей голову, бросил ее на пол, где она начала прыгать, обливая кирпичи пола кровью.

      – Что ж он своих не несет? Евдоким! – крикнул он и вышел из кухни.

      Недалеко от кухни, у сиреневого куста, малый, мужик, подходил, расставив руки, к двум курицам, одной белой и другой черной, которые, подрагивая ожерельями, ходили у куста. Кухарка, держа передник, шла с одной стороны.

      – Ну чего же вы? – сказал повар, и как только он сказал это, кухарка со всех ног бросилась прямо СКАЧАТЬ