По следам «Турецкого гамбита», или Русская «полупобеда» 1878 года. И. А. Козлов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ высадки Сулейман-паша времени даром не терял. Уже 9 (21) июля он с двумя таборами прибыл в Адрианополь и решил перебросить свои силы по железной дороге в Карабунар – станцию на пути из Тырнова – Семенли в Ямбол. 10–13 (22–25) июля части Сулеймана начали стягиваться в Карабунар. Для русских ситуация окончательно прояснилась: герцеговинский корпус предназначался для прикрытия линии Адрианополь – Константинополь и контрудара по прорвавшимся за Балканы русским отрядам. На Передовой отряд надвигалась серьезная угроза.

      В то же время в среде русского командования начинала нарастать тревога за последствия сложившегося расположения частей армии. Так, 10 (22) июля Дерожинский писал Радецкому:

      «…переход через Дунай вскружил нам голову, и мы начали слишком пренебрегать турками; как бы не поплатиться за чрезмерную разбросанность войск» (курсив мой. – И.К.)[65].

      Вот тут-то в гораздо большей степени, чем письмо императора, в ход войны вмешалась Плевна. Даже не столько сами события под Плевной, как таковые, сколько их оценка русским командованием и принятые на этой основе решения.

      10 (22) июля Гурко получает письмо от начальника штаба армии, отправленное ему накануне. Непокойчицкий извещал о неудаче, постигшей части IX корпуса при столкновении с превосходящими силами Османа-паши под Плевной. Обрисовав принятые в связи с этим изменения в дислокации частей армии, начальник штаба писал:

      «В этом положении при неразъяснении, какой оборот дела примет наступление противника от Плевно, великий князь полагает необходимым, чтобы ваше превосходительство не удалялись с пехотою далее Казанлыка, наоборот, на случай неблагоприятного исхода дел быть готовым занять пехотою проход и тем освободить части 9-й пехотной дивизии для другого направления»[66].

      Итак, для Гурко угроза со стороны Сулеймана-паши усиливалась фактором «Плевны». Письмо Непокойчицкого обрекало Передовой отряд на пассивное прикрытие проходов в ожидании турецкого наступления. В представлении же Гурко распоряжения штаба армии вели не только к полной потере инициативы и достигнутых успехов, но, в случае наступления противника, подталкивали его отряд в смертельную ловушку.

      10 (22) июля в письме к главнокомандующему Гурко соглашался, что «движение на Адрианополь было бы безумием» в новых условиях. Однако он не оставлял планов активных наступательных действий и просил «притянуть» к Казанлыку прибывшую к Хаинкиойскому перевалу 1-ю бригаду 9-й пехотной дивизии генерал-майора И.А. Борейши[67]. Силы бригады на тот момент состояли из шести батальонов пехоты, двух батарей четырехфунтовых орудий и полутора сотен казаков.

      Равнинная казанлыкская позиция у подножия отвесных гор при узкой долине реки Тунджи, по мнению Гурко, была слишком уязвима. Поэтому действия своего отряда совместно с бригадой генерала Борейши он предполагал перенести южнее – в район Эски-Загры (Стара-Загоры). Туда же – и защиту Шипкинского перевалаСКАЧАТЬ