Внесите тела. Хилари Мантел

Чтение книги онлайн.

      Терстон ухмыляется:

      – Ага, из пещер. Знаете, что говорит молодой Фрэнсис Уэстон? Тот, что прислуживает королю. Его люди распускают слухи, будто вы – жид.

      Он сопит; о таком ему говорят не в первый раз.

      – Следующий раз как будете при дворе, – советует Терстон, – выложите своего одноглазого на стол и посмотрите, что скажет Уэстон.

      – Обязательно выложу, как только надо будет оживить разговор.

      – Вообще-то… – Терстон мнется. – Вы ведь и правда жид, сэр, поскольку ссужаете деньги под проценты.

      Под растущие проценты, в случае Уэстона. Он вновь трогает тесто – вроде немного твердовато?

      – А что говорят на улицах?

      – Говорят, старая королева больна. – Терстон ждет, но его хозяин взял пригоршню коринки и ест ягоды одну за одной. – Я слышал, она болеет сердцем. Говорят, она прокляла Анну Болейн, так что та не может родить мальчика. Или если родит, то не от короля. Говорят, у Генриха есть другие женщины и будто бы Анна бегает за ним по спальне с овечьими ножницами, грозится его охолостить. Королева Екатерина, как все жены, закрывала глаза на его измены, но Анна не хочет терпеть, обещает, что он поплатится. А какая будет лучшая месть? – Терстон смеется. – Наставить Генриху рога и посадить на престол своего ублюдка.

      Ох уж эти лондонцы, что ни человек, то глубокий ум – глубокий, как выгребная яма.

      – А говорят, кто будущий отец ее ребенка?

      – Томас Уайетт? – предполагает Терстон. – Она к нему благоволила до того, как стать королевой. Или ее прежний любовник Гарри Перси…

      – Перси же у себя в Нортумберленде, разве нет?

      Терстон закатывает глаза:

      – Что ей расстояние? Захочет – свистнет и перенесет его по воздуху. Да она одним Гарри Перси не удовольствуется. Говорят, у нее перебывали все королевские джентльмены. Она ждать не любит, так что они все стоят у двери в рядок, наяривают свое добро, пока она не крикнет: «Следующий!»

      – И они входят. Один за другим. – Он смеется. Доедает с ладони последнюю изюмину.

      – Добро пожаловать назад в Лондон, – говорит Терстон. – Мы тут верим всему на свете.

      – Помню, вскоре после коронации Анна созвала своих приближенных и слуг, мужчин и женщин, и прочла им наставление, как себя вести: играть только на фишки, срамных слов не говорить, тела не заголять. Согласен, теперь все не так строго.

      – Сэр, – говорит Терстон, – у вас мука на рукаве.

      – Ладно, пойду наверх, буду заседать в совете. Смотри не запоздай с ужином.

      – Когда это я запаздывал? – Терстон заботливо стряхивает с него муку. – Хоть раз такое было?