Как я был Анной. Павел Селуков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ никогда. В такие минуты профиль Мики дороже мне всех профилей мира, пусть и отчеканенных на каких угодно золотых монетах. И также дорог мне Серджио, его любовь к Риму, запах, добрый смех.

      Мика: Ты загрустил…

      Я: Так заметно?

      Мика: Не глазу.

      Я: Я хочу уснуть с твоей рукой в своей руке. Это ведь и есть любовь, правда?

      Мика: Говоришь, как Джейкоб Барнс.

      Я: А ты поговори, как Брет Эшли.

      Мика: Ох, я так устала, милый.

      В разговор влез Серджио.

      Серджио: Надо купить чучело собаки. Дорога в ад вымощена некупленными чучелами собак.

      Мика рассмеялась.

      Я: А потом мы будем ловить форель в горной реке Ирати…

      Мика: Я спутаюсь с матадором…

      Серджио: А я уеду в США, где никто не понимает корриду…

      Автобус медленно переваливался по разбитой дороге. Солнце, не ощутимое на улице из-за холодного ветра, уверенно припекало через стекло.

      Я задремал и проснулся уже в Горнозаводске. Небо прояснилось, напоминая о весне. На остановке меня встретил работодатель. Коренастый такой мужик из тех персонажей, которые любят сжимать чужие ладони, как свою собственность. Несть числа способам самоутвердиться, когда самоутверждать нечего.

      Он протянул руку, а я замешкался. Моя ладонь почти помнила ладонь Мики, и мне было жаль отдавать эту память. Но пришлось – я ответил на рукопожатие.

      Мужик: Привет. Точно в одного справишься? Ангар-то огромный.

      Я: Конечно, справлюсь. Я стадионы красил. Поехали.

      И мы поехали. Я покрасил швеллера и вернулся домой.

      В Архангельск к девочке-собаке

      Неприятный я человек. Самому себе неприятный. Не потому что таким уродился и шёл к этому, как семечка подсолнуха идёт к скорлупке не в том горле какого-нибудь Бориса, который один-одинёшенек, и никто ему приёма Геймлиха не сделает. Я сомневаюсь, что потенциал неприятности был во мне изначален и велик. О скрытом потенциале или, как говорят у нас в монастыре, – человеке в вакууме, судить очень сложно. Но я вообще не об этом хотел рассказать.

      У нас в монастыре раскол случился. Не тот, что в 1666 году, а недавний. Монастырь наш на берегу Камы стоит, возле поселка Верхняя Курья. Зимой, на Крещение, мы палатку военную на берегу ставим и приуготовляем прорубь, дабы мирские ныряли в неё от грехов. Прошлой зимой убирать палатку выпало мне. Я уже обратно шёл, когда со снега газету подобрал. Там писали об одной девочке из Архангельска, которую воспитала стая собак. Никакого человеческого потенциала в ней отыскать не удалось. Она, извините, задирает лапу, лает, скулит, виляет задом и плевать хотела на Пушкина, иконы и выпечку. Стало быть, разговоры о божественной искре в человеке сильно преувеличены. Стало быть, если искра и есть, задуть её очень просто – отвези младенца в лес, и всё. В своё СКАЧАТЬ