Божественная власть, церковная иерархия и духовный авторитет в раннехристианской латинской традиции. Г. Е. Захаров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на некоторые принципы, которые существовали по крайней мере в теории:

      – На протяжении всего времени, когда подобная юридическая возможность существовала, с апелляцией к Риму обращались только после того, как какое-либо решение принималось на локальном уровне. Вынесенное решение могло быть оспорено.

      – Апелляция не могла быть подана клириком рангом ниже епископа. Таким образом, практику апелляции нужно рассматривать в свете принципов Киприановой экклезиологии: африканские епископы считали, что в компетенции Римского престола находятся дела stricto sensu связанные с общением епископов.

      – Вмешательство Рима как судебной инстанции второго уровня совершалось не через голову африканского епископата, но предполагало его привлечение к расследованию.

      Обращения к Риму в 418—419 гг. клирика Апиария из Сикки Венерии (Проконсульская Африка, Эль-Кеф, Тунис), у которого был конфликт со своим епископом, затем мавританского епископа Гонория в 420 г. и, наконец, знаменитого Антонина, епископа Фуссалы в 422 г. указывают на то, что Африканская Церковь была готова проявить уступчивость и даже содействовать папе в реализации его судебных прерогатив. Явным было стремление африканского епископата избежать столкновения с Римским престолом. Реализация на практике теоретических принципов сталкивалась с определенными сложностями. Не вдаваясь в подробности, отметим, что созванный в 424—425 гг. в Карфагене собор запретил апелляцию к Римскому престолу: Vt nullus ad Ecclesiam Romanam audeat appellare («Никто да не осмелится апеллировать к Римской Церкви»). Ничто не может служить лучшим доказательством стремления Африканских Церквей к автономии, что соответствовало в полной мере их экклезиологической традиции.

Возвращение к вопросу об образе Петра у Августина

      Моя реконструкция учения о примате Августина была бы неполной, если бы я оставил без внимания один его аспект, о котором я умолчал в своих более ранних работах. Августин считал Петра образом Церкви и христиан. Данная концепция являет собой своеобразную антитезу или скорее даже интеллектуальный фон по отношению к богословию Петрова служения, развиваемому исключительно в епископальной или «потификальной» перспективе.

      Начнем с фактов. Многократно в своих текстах Августин утверждал, что Петр является камнем, но камнем является и Церковь (En. Ps. 103. 3. 2). Таким образом, Петр предвосхищает собой Церковь (Tract, in Ioh. 7. 14). Исповедуя Христа Сыном Бога Живого в Кесарии, Петр выступает как представитель Церкви (personam Ecclesiae gestabat – S. 295. 3; En. Ps. 108. 1). Чтобы до конца прояснить ситуацию, отметим, что под Церковью в данном случае подразумевается вся полнота христиан. См. слово 76 § 1.1: Hoc autem ei nomen, ut Petrus appellaretur, a Domino impositum est: et hoc in ea figura, ut significaret Ecclesiam. Quia enim Christus petra, Petrus populus Christianus. Petra enim principale nomen est. Ideo Petrus a petra, non petra a Petro: quomodo non a Christiano Christus, sed a Christo Christianus uocatur («Само имя Петр дано ему от Господа, оно как образ, символизирующий Церковь, поскольку камень – это Христос, а Петр – народ христианский. Камень, таким образом, – это первоначальное имя. Вот почему Петр получил имя от камня, а не камень – от Петра, как и [имя] СКАЧАТЬ